Соня Чокет называет это синдромом "да, но". А мне так и хочется ответить на это: "Да, но ведь верить в невидимую реальность так страшно".
Так и есть. Страшно замечать невидимую длань Господню или иную помощь высших сил. С другой стороны, со временем гораздо страшнее становится отказываться их замечать. К своим годам я уже видела достаточно, чтобы верить. Достаточно, чтобы воспринимать собственное недоверие как увиливание. Я часто недооцениваю, преуменьшаю, ставлю под сомнение, опошляю и, если возможно, стараюсь не замечать неожиданные подарки свыше. Я забываю о них или просто отказываюсь от них. Я это делаю, потому что альтернатива меня пугает.
Когда духовные измерения так же реальны, как "обычная" жизнь, — это и страшно, и захватывающе. (То есть, я могу рассчитывать на поддержку свыше?.. Ничего себе…)
Но чем дольше вы увиливаете, тем менее комфортно себя чувствуете. А дискомфорт скорее, чем вера, убедит вас двигаться вперед, хотя это тоже по-своему неудобно. Скорость перемен пугает. Стоит ли удивляться, что многие из нас так и продолжают сомневаться и бездействуют как можно дольше?
Осознание, что духовная жизнь — реальна, влечет за собой определенные последствия. В конце концов, вам приходится выползти из духовного укрытия и признать, что вы все-таки верите… во Что-то. А это значит, что у вас уже есть некий духовный опыт. Именно он превращает веру из теории в нечто личное. Как только вы признаете, что она у вас есть, хоть и совсем чуть-чуть, вам будет гораздо проще решиться на риск, который заставит вас поверить еще больше и еще больше рисковать. Ничего странного, что мы упираемся!
Пока нам удается отрицать, что высшие силы поддержат наши начинания, мы можем спокойно ограничиваться низким "потолком" и довольствоваться малым. Фраза "я бы хотел(а), но" нередко оказывается симптомом синдрома "да, но". Духовные опыты кажутся нам чем-то подозрительным. Некоторым страшно или неловко переживать подобное. А если мы их отрицаем, то отказываемся и от духовной поддержки, и от творческих возможностей. Помните, фразой "здесь только чудо поможет" обычно пользуются, отказываясь приглашать его в свою жизнь.
Людям, чья жизнь полна приключений, нередко приходится решаться на маленькие и большие скачки веры. Когда Карл Юнг отошел от друга и учителя Зигмунда Фрейда, он рисковал крушением карьеры. Идеи Фрейда, что мысли, поступки и образы рождаются в бессознательном отдельного человека, были тогда очень популярны и уважаемы.
А Юнг осмелился возразить ему. Его собственные исследования привели к выводу, что все мы также черпаем из коллективного бессознательного и памяти рода. Его коллеги отвергли эту идею об океане сознания (основа любого мистицизма), посчитав ее примитивной. Им надоела вся эта "магическая" чепуха. Для них она была пережитком прошлого. А они — современными, здравомыслящими людьми. (И, очевидно, самоуверенными.) Они считали Юнга доверчивым неудачником, который разрушил блестящую карьеру и погнался за иллюзией — или скорее за собственным хвостом.