— Ну знаеш-ш-шь… — наконец прошипела подруга. — Мне надоело смотреть на твою задницу!
— В смысле?
Синди почти визжала:
— Да потому что ты — страус!!! Ты засунула свою голову вместе с мозгами в песок, и тебе там хорошо! А мы — твои друзья — вынуждены созерцать все остальное. Так вот: мне надоело смотреть на твою задницу!
Если бы Шерли открыла форточку, то, наверное, она и без телефонной связи услышала бы этот голос из Висконсина, до того яростно кричала ее подруга.
— Ты в очередной раз предлагаешь взглянуть правде в глаза? Но ведь я просила тебя совсем не об этом.
— Ты — трусиха.
— И ничего я не трусиха.
— Шерли, что с тобой стало, а? Ты вспомни себя! Ты же была самой…
— Я не хочу вспоминать ничего. Мне будет плохо без него. Я его люблю. И сейчас он — со мной, понимаешь? Худо-бедно, но со мной.
— Тогда какого черта ты шлешь мне такие эсэмэски? — снова взорвалась Синди.
— Чтобы ты приехала. У меня же день рождения завтра…
Но Синди не смогла приехать, и Шерли одна встретила свою беду. Бродя по мартовским улицам Чикаго до самого утра, она плакала и вспоминала безмятежные первые дни их с Антуаном знакомства… Она вспоминала уютную осень на съемной квартире, зиму, и как все было хорошо…
И наконец она заставила себя признать, смириться, подчиниться этой правде: да, Натали существует. И не в воображении недоброжелателей, а на самом деле. Главное, что она существует в жизни Антуана. В их общей жизни.
Она постоянно с ними. Она — третья на диване перед телевизором, она — третья на кухне за чаем, она — третья в их постели. Да, это тоже надо мужественно признать: она всегда лежит между ними, заставляя Антуана шептать свое имя во сне, а Шерли нервно вздрагивать и затыкать уши…
В ночь своего двадцатитрехлетия Шерли наконец познакомилась с Натали. Она пришла домой и перевернула вверх дном всю квартиру. Она не знала, что ищет, но, словно зверек, чуяла добычу. Шерли искала какую-нибудь вещь, знак, реликвию или просто предмет, принадлежащий Натали.
В седьмом часу утра, невыспавшуюся и злую, Бог наградил ее за упорство! В шкафу, в старом рабочем портфеле Антуана, где хранились обычно малопонятные документы «на всякий случай», она нашла пластиковую папку с фотографиями и по резкому дрожанию рук и внезапной панике, одолевшей сердце, поняла: ВОТ ОНО.
Первым ее желанием было засунуть папку обратно в портфель и никогда больше не вспоминать о ней. Но решение, принятое ночью, вынуждало залезть в папку и все узнать.
Первая фотография была аккуратно разорвана пополам: Антуан обнимал красивую брюнетку маленького роста, и оба они счастливо улыбались. Еще несколько фотографий демонстрировали Натали в различных ракурсах и подробностях лица. Да, она была красива. Тонкое, одухотворенное лицо, короткие черные волосы, потрясающая улыбка. Немного напоминает Мишель… Умненькая. Видно по глазам, что обладает не просто житейской мудростью, а высоким IQ.