Ноль эмоций. Абсолютно пустой взгляд.
К концу дня Снейп понял еще одну вещь: сегодня ночью ему едва ли удастся заснуть. К голове исподтишка подкатилась головная боль, которую он заметил слишком поздно. Он, конечно, выпил зелье от мигрени, но мало верил в успех. Это случалось с ним раз в два–три месяца. Мигрень, против которой не помогали ни зелья, ни заклинания, ни огневиски. Боль только перекатывалась от затылка ко лбу, вворачивалась то в один висок, то в другой. К вечеру он чувствовал себя так, как будто его голову зажали в тиски. Все раздражало. А больше всего то, что с этим ничего нельзя сделать. Он не пошел на ужин. Он знал, что ему сегодня не уснуть. Было только одно средство, которое помогало ему пережить такую ночь с наименьшими потерями: нужно поймать нарушителя и снять с него баллов 50. Хорошо, если попадется гриффиндорец. Еще лучше, если это будет Поттер.
Когда на Хогвартс опустилась ночь, профессор Снейп покинул подземелья и плавно заскользил по пустым коридорам, как черный призрак.
***
Гермиона боялась засыпать. У нее уже не было сомнений в том, что она каким‑то образом заколдована. Единственное, что она не могла понять, — это каким именно образом. Подобные чары были ей неизвестны. Конечно, было бы чересчур самонадеянным думать, что ей известны все чары. Она понимала, что самое логичное, что можно сделать в подобной ситуации, — это обратиться к более опытным волшебникам: Дамблдору или МакГонагал. Возможно даже к Снейпу: ведь он – темный колдун, а эта магия относилась явно к разряду черной. Но она ни к кому не могла обратиться. Она испытывала приступы легкого удушья даже просто думая об этом. Поэтому когда к ней с вопросами подошел Дамблдор, она ничего ему не сказала. Едва ли стоило надеяться, что разговор удастся. Сегодня днем Гермиона попыталась написать о своей проблеме, чтобы дать кому‑нибудь прочитать, но эта попытка не увенчалась успехом: эффект был тот же, что при попытке изложить все это в устной форме. Тогда Гермиона выбрала второй логичный на ее взгляд вариант: пошла в библиотеку.
Оказалось, что книг, описывающих магию снов, не так много. Выбрав из дюжины изданий одно наиболее, с ее точки зрения, интересное, она взяла его с собой.
Сейчас она сидела в своей комнате, свернувшись калачиком в кресле, и, изо всех сил стараясь не уснуть, читала книгу. Она повествовала о природе сна, о возможности путешествия через сон в пространстве и времени, о попытках колдунов овладеть во сне Тайными Знаниями, а также о том, как заглядывать в будущее («Интересно, — подумала Гермиона, — профессор Трелани включила это в свою программу? Вот Рон бы обрадовался»), но ничего о повторяющихся снах и, как следствие, внезапном лунатизме.