— Все, что ты рассказал, кажется мне очень интересным, — заметил медик. — Собираешься ехать в Вену, чтобы выяснить что-то еще об этой рукописи?
— В данный момент я намерен заняться звукозаписью или партитурой концерта Томаса, — объяснил Паниагуа, показывая полученный от судьи список фамилий. — Как ты думаешь, убийце уже удалось расшифровать татуировку?
— Маловероятно. Если полиция, обладая всеми современными методами, не в состоянии это сделать и ты, специалист в этой области, тоже в затруднении, не думаю, что преступник или преступники, поскольку нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что мы имеем дело с организованной бандой, сумели нас опередить.
— А если сумели?
— В таком случае мы вряд ли его поймаем, — грустно ответил медэксперт. — Он продаст партитуру какому-нибудь коллекционеру и окажется за тысячи километров отсюда. Остается надеяться, что, стремясь раздобыть ключ к расшифровке, убийца совершит ошибку.
— Ошибку?
— Ну да, попытается поближе подобраться к дочери Томаса, вернется на место преступления или даже — как знать? — рискнет пробраться в дом Мараньона, надеясь найти там то, что так отчаянно ищет.
— Дон Хесус, там вас спрашивает какой-то господин. Говорит, он из Отдела убийств.
— Проведи его в библиотеку, Хайме, — отозвался Мараньон.
Секретарь магната провел инспектора Матеоса и оставил на несколько минут одного в роскошной комнате, где тот с любопытством принялся разглядывать книги, заполнявшие стеллажи. Матеосу показалось логичным обилие томов, посвященных архитектуре, ведь основная часть состояния Мараньона была нажита на сделках, связанных со строительством; кроме того, масоны ведут свое происхождение от профессиональных братств строителей, возводивших кафедральные соборы и другие храмы. Поначалу они только передавали членам ложи секреты своего ремесла, но в эпоху позднего Средневековья и Нового времени все изменилось. В ложи начали принимать дворян — адвокатов, врачей и так далее, — которые не были каменщиками, и их стали называть адептами. С тех пор церемонии приобрели символический характер.
Когда Мараньон вошел в библиотеку, полицейский листал известнейшую книгу «Архитектура счастья», рассказывающую о достоинствах, которыми должно обладать каждое хорошее здание.
— Из всех книг, которые здесь находятся, это моя любимая, инспектор, — произнес Мараньон, слегка напугав Матеоса, стоявшего спиной к двери и не заметившего хозяина дома.
После энергичного рукопожатия и обмена стандартными репликами относительно хода следствия Мараньон пригласил инспектора сесть, и тот стал объяснять причину своего визита: