На листочке, который принесла Бланка, было подробно расписано, что надо сделать, чтобы распечатать документ. Дуран начал вслух читать инструкции, и по смущенному лицу шефа Даниэль понял, что тому не стоит прикасаться к компьютеру.
— Ты разрешишь? — спросил он Дурана. Устроившись в самом удобном кожаном кресле шефа, он меньше чем за полминуты не только добрался до сайта, где был помещен портрет, но и распечатал цветную ксерокопию неплохого качества.
— Ты уверен, что это Бетховен? — спросил Дуран, внимательно рассмотрев изображение.
— Абсолютно.
— Но он здесь в хорошем настроении! Пожалуй, это сильно сказано. Ну, во всяком случае, не раздражен.
— Тем не менее это он. Могу показать детали, на основе которых эксперты вынесли такое решение. На мониторе лучше видно.
Даниэль увеличил портрет, чтобы показать Дурану детали.
— Прежде всего тот факт, что на картине изображено фортепьяно.
— Но Бетховен на нем не играет. К тому же в девятнадцатом веке фортепьяно или клавесин были во многих домах.
— Конечно. Так и есть. Но присмотрись как следует: на стене, на заднем плане, висит портрет. Картина в картине. Не могу увеличить больше, потому что изображение начнет дробиться на пиксели, но думаю, что ты и так все различишь.
Дуран, стоявший рядом с Даниэлем, придвинулся к монитору, чуть не коснувшись его носом.
— А твои очки?
— Я их потерял. Бланка, напомните мне, чтобы я заказал новые очки!
Из-за двери раздался вопль отчаяния:
— Они у вас в верхнем ящике стола. Я вам уже три раза говорила.
Дуран обнаружил, что очки действительно там, где сказала Бланка, и надел их, чтобы разглядеть картину в картине.
— Вижу. Ну и что?
— Это портрет деда Бетховена. Внук относился к нему с величайшим почтением, и этот портрет был для него одной из самых дорогих вещей. Сколько бы он ни переезжал за время пребывания в Вене, портрет деда всегда был с ним, и Бетховен вешал его в своем рабочем кабинете во всех домах, где жил.
— Похоже, это не дедушка, а бабушка Бетховена.
Даниэль улыбнулся, услышав реплику Дурана, поскольку для нее были основания. Дедушка композитора был изображен в огромной меховой шапке, которая в сочетании с не явно выраженными мужскими чертами лица придавала ему комический вид пожилой дамы.
— Его звали Луи ван Бетховен, то же самое, что Людвиг ван Бетховен, только по-французски.
— А фамилия «Бетховен» разве не фламандская?
— Да. Beet по-фламандски значит «свекла». А Hoven — это множественное от Hof, то есть «ферма». Поэтому «Бетховен» означает «Свекольные фермы». А что?
— Мне показалось удивительным, что имя на одном языке, а фамилия на другом.