Те, кто будет развивать в себе эти инструментальные навыки, сразу встанут на позицию трезвости. Трезвость здесь, напомню, троякая. Во-первых, наше описание самих себя, то есть та часть Я-концепции, которая называется Я как Другой, как минимум неполное, оно не до конца отражает действительное положение дел и в большей своей части все-таки сложилось случайно и независимо от нашей субъективной активности.
Во-вторых, та составляющая Я-концепции, которая относится к Я как Я, к самотождественности, то есть к чувству самотождественности, нам в принципе вообще неизвестна. И не надо ее трогать без особой на то нужды, не имея соответствующего грамотного руководства и действительно очень тонких, очень конструктивных знаний, потому что здесь лежит самая опасная возможность возможность деструктивных влияний.
В-третьих, часть Я-концепции Я как Мы - это аспект, который мы можем вполне подвергнуть анализу, разобраться с компанией, которая у нас случайно сложилась, и попытаться решить, нужно ли ее менять или нет.
Такой подход к конструкции Я-концепции дает нам возможность реалистично, конструктивно и технологично интерпретировать тексты о "самосовершенствовании", которыми многие так увлекаются.
Психика как инструмент
Психика - вещь не только прекрасная, красиво и тонко сделанная, но и в некоторых своих местах весьма уязвимая. Неспециалистам не всегда есть смысл трогать то, чего не стоит трогать.
Практическое, конструктивное знание очень опасно для его носителя, потому что человек не может отдельно относиться к себе, отдельно относиться к другому человеку. Это единая система. Если я повреждаю что-то в моей системе отношений с людьми, то я такое же повреждение создаю в моей системе отношений с самим собой. Развести эти сферы, чтобы они не касались друг друга, невозможно. Есть в нашей психике такой конструктивный недостаток.
А с другой стороны, это ее достоинство, потому что этот "конструктивный недостаток" не позволяет практически существовать тем мистическим абстрактным злодеям, которые существуют на страницах художественной и другой литературы. Благодаря ему злодеи, с которыми встречаешься в жизни, не абстрактные злодеи, и они саморазрушаются. Есть предел возможностей.
Это очень интимно взаимосвязанные вещи: мое отношение к другому человеку и мое отношение к себе. "Распилить" это очень сложно. Чтобы это сделать, нужно принципиально по-другому построить блок самотождественности, создать принципиально другую конструкцию. Но эта принципиально другая конструкция требует таких изменений в картине мира, во всевозможных осознаваниях, что в итоге человек просто не сможет сделать того, что, нам кажется, он может делать.