Из заключенных с Джошем общался только Скважина. Они знали друг друга по занятиям у брата Майка. Скважина всегда дружелюбно улыбался ему, шепотом спрашивал, как дела, а однажды даже подошел к двери его камеры, чтобы рассказать, что произошло с Фентоном.
— Они ворвались сюда в шлемах и щитах и выволокли Фентона из его камеры, как животное. Он держался спокойно. Напомнил, что они должны оставить все на своих местах. Но эти надзиратели нашли достаточно, чтобы упрятать его в изолятор. Все были в шоке и спрашивали друг у друга, почему это случилось, а потом решили, что либо кто-то кинул на Фентона обиду, либо он просто слишком много знал. А потом появился ты. Кто-то пустил слух, будто ты жил на особых условиях в лазарете, хотя ни разу не кашлянул и не чихнул. Поэтому все решили, что ты — доносчик.
Джош попросил Скважину оставить его в покое. Ему хотелось остаться одному. Если бы не чувство голода, он сутками не вылезал бы из камеры. Но голод придавал мужества. Заставлял выстраиваться в линию вместе с остальными, терпеть грубые окрики и пинки. Однажды кто-то так больно наступил ему на ногу, что он испугался перелома.
Из камер доносился запах еды. Зэкам запрещалось готовить в камерах, но у каждого имелась электрическая плитка. По утрам они готовили себе горячий завтрак и кофе, поздним вечером разогревали еду, стряпали какие-то странные этнические блюда. Джош был уверен, что однажды днем учуял запах блинчиков и бекона, а вечером — жареного мяса с луком. Все это страшно угнетало его.
Вечером, перед тем как гасили свет, он лежал в камере и прислушивался к доносящимся до него звукам: к музыке и крикам, разговорам и шуму телевизора. Звуки сливались в странную какофонию и напоминали одновременно шум машин на дороге, игру оркестра и крики толпы на политическом митинге или футбольном матче. Каждый звук отражался от бетона и усиливался во много раз, превращаясь в нечто невообразимое. А затем наступали абсолютная тишина и покой. Тогда ему оставалось только одно — думать.
Когда на третий день своего пребывания в общем блоке Джош возвращался из столовой, Скважина предупредил, чтобы он готовился.
Джош спросил, к чему именно. Он уже начал думать, что вряд ли ему может стать хуже, чем сейчас.
— Они делают запасы, — пояснил Скважина. — Я видел, как ребята прячут еду в карманах. Заваривают чифирь. С него особо не забалдеешь, зато он помогает сэкономить наркоту. Они перестирали все свое белье. Собрали и разложили его, словно готовятся к сборам. Пишут длинные письма домой. Некоторые даже молятся. В скором времени здесь пронесется настоящее торнадо. Так что надо держать ухо востро. — Они стали подниматься по лестнице.