Четыре степени жестокости (Холлиэн) - страница 50

Мы так устали, что не было сил даже на негативные эмоции. Поэтому в день накануне Рождества мы просто сидели в комнате для персонала, ели заветренные сандвичи на пластиковых подносах и позволили себе немного ослабить бронежилеты. Мне ужасно хотелось в туалет, но Франклин вышел оттуда, помахал рукой и со смехом заявил, что испортил воздух, — вот что бывает, когда целую неделю питаешься бурито из микроволновки. Возмущенные выкрики тех, кто сидел рядом с туалетом, убедили меня в необходимости немного потерпеть.

Общие невзгоды выработали у нас чувство солидарности. В тюрьму приходят работать разные люди. В нынешнем штате состояло несколько бывших футболистов и на удивление много педагогов. Здесь трудились кровельщики и пожарные, охранники и бывшие солдаты, а также парни, которые любят зимнюю рыбалку, и ребята, голосующие за демократов. Робкие и агрессивные, одинокие женщины, лесбиянки и многодетные мамаши, мы такие разные и не похожие друг на друга и вместе с тем такие предсказуемые и обыкновенные, как и заключенные.

— Вы знаете, что Кроули проходил курс художественной терапии? — спросил надзиратель Катлер, хороший человек, но слишком вялый и безынициативный, чтобы заслужить мое уважение. — И все началось с того, что кому-то не понравился чей-то рисунок.

Никто даже не попытался объяснить, почему это могло случиться. Я тоже промолчала, хотя у меня сдавливало виски от чувства вины. Ведь я знаю о комиксе и ничего не предпринимаю.

Все лишь возмущенно пробормотали себе что-то под нос. Эта милая сентиментальная программа, возможно, стала причиной наших неприятностей. Работая в тюрьме, быстро усваиваешь: мягкость по отношению к зэкам не доводит до добра.

Офицер Дроун занял солидарную позицию. Он высказал возмущение в адрес священника, предотвратившего убийство, которое, возможно, решило бы многие наши проблемы. Его слова казались полной бессмыслицей, но Дроуна, да и остальных, это не волновало.

— Это все старый сукин сын — брат Майк, — возмутился он. — Надо аннулировать его лицензию на педагогическую деятельность.

Затем Баумард поддел Дроуна:

— Дряхлый священник показал себя настоящим мужиком, а ты повел себя как тряпка.

Я не люблю Дроуна, потому что его отец и дедушка работали в тюрьме, и он относился к третьему поколению и династии идиотов. Подтрунивание Баумарда над Дроуном заставило меня улыбнуться. Впервые за неделю.

Мое хорошее настроение улетучилось, когда я открыла свой шкафчик. Я набрала комбинацию чисел, которую не так уж и сложно подобрать, и потянула за ручку. Замок щелкнул. Дверь со скрипом открылась, и я увидела приклеенный к ней рисунок. Я жутко смутилась. Возможно, дело в усталости или просто сдали нервы, но мне не удалось проигнорировать его. Вместо этого я повысила голос и заговорила как строгая учительница, ведущая урок у первоклашек: