Остальные посетители (кто не хотел драться), кто с усмешкой, кто с руганью, по стенкам пытались выбраться из зала. Наёмники Вероны, надо отдать им должное, действовали спокойно. Сдвинули стол немного вперёд, а сами встали стенкой, прикрывая Верону. Плохо только, что пока они смотрели на драку, к ним за спину начали стекаться посетители, которые не смогли вовремя убраться. А в их числе и «старший». И если я прав, и вся эта драка организована только как отвлекающий маневр, шумовой фон, то старший подбирается сейчас к Вероне совсем не для того, чтобы цветы подарить. Надо что-то делать, пока не стало поздно.
Я опрокинул на себя чашку с остатками похлёбки, прикрылся табуреткой, вроде как от обломков, летящих по воздуху, и тоже просочился по стенке за спины наёмников. Старший мельком глянул на меня, но не счёл опасным. Ситуация становилось всё напряжённей. Драка неумолимо сдвигалась к нам, стоящие вокруг мужики, поняв, что увильнуть не получится, начали вооружаться подручными предметами и сдвинулись вперёд, готовясь встретить драчунов. А в углу остались только Верона, старший и я. Верона смотрит на драку, непонятный мужик — на неё, а я пытаюсь следить за обоими. И вдруг почувствовал — сейчас! В руке у мужика как будто из воздуха появляется нож, и он рванул к Вероне. Я не стал устраивать разборки в духе «а в чём, собственно, дело», а в прыжке всадил ему нож в шею как раз у края шапочки. Мы рухнули на стол перед Вероной, но мужик не хотел умирать, а со странным воем попытался вывернуться. Тогда я изо всех сил левой рукой вдарил по рукоятке ножа, вгоняя его ещё глубже. Вой оборвался, и в зале наступила звенящая тишина — почему-то даже драка мгновенно прекратилась. Народ торопливо расступился, и вокруг столика образовалось пустое место. Потом кто-то сказал непонятное слово.
— Тварки!
То ли это был какой-то условный сигнал, то ли ещё что, но все сразу забыли про мордобой и схватились за оружие. Ну, вот и всё. Сейчас меня будут убивать. С трудом встав, я рывком выдернул нож из шеи убитого и приготовился дорого продать свою жизнь. Но на меня никто не смотрел — все смотрели на задир. Те стояли неподвижно, но смотрели только на меня и убитого. Затем вдруг взвыли и на глазах стали превращаться в нечто страшное. А потом начался ужас. На них бросались с мечами и ножами, но теперь они не церемонились и не играли в поддавки. С лёгкостью уклоняясь от ударов, одним ударом ломали руки, ноги, разрывали тела. Скоро всё вокруг них было залито кровью. Один сдерживал, а второй направился ко мне. Почему-то в моём направлении его никто не пытался задержать. Я снова приготовился к смерти. Мы остановились, разглядывая друг-друга. Лица у задиры не стало, превратившись в морду дикого зверя наподобие волка. Огромные клыки, пасть, только глаза остались прежними.