С другой стороны, миссис Келли говорила, что Рейчел влюблена в какого-то мужчину. Так сильно, что ела мороженое на завтрак. И еще миссис Келли предположила, что этим мужчиной может быть он, Гарретт. Не так много, но уже кое-что.
Почувствовав себя немного уверенней, Гарретт уселся напротив Карла. Сейчас было самое что ни на есть подходящее время заставить брата объяснить причину, по которой тот не собирался идти на встречу однокашников.
Отпив еще глоток кофе, Гарретт наблюдал за тем, как Карл размазывает вилкой по тарелке свою яичницу-болтунью. Карл не хотел говорить о Белинде, но потом, вняв настоятельной просьбе брата, кивнул и принялся рисовать узоры на своей тарелке. Гарретт терпеливо ждал, зная, что Карл не хитрит, а просто собирается с мыслями.
— До того, как мы стали старшеклассниками, на нее никто не обращал внимания, — наконец сказал Карл. — Она была умной. Отличницей. Но какой-то незаметной.
— А ты для нее что-то значил? — спросил Гарретт, не представляя, как Карл мог причинить кому-то боль даже под давлением.
— Лично я? — спросил Карл и продолжал, не дожидаясь ответа: — Наверно. Но не больше, чем кто-то еще. Ребята выкрикивали ей вслед прозвища типа Коротышка или Четырехглазка, когда она проходила мимо. Я никогда не принимал в этом участия, но и не пытался остановить их. — Он взял чашку с кофе, но не сделал ни глотка. Желваки заиграли на его скулах, он отвел взгляд и уставился в потолок. — Дело в том, что я смеялся вместе со всеми. Понимаешь? — Карл взглянул на Гарретта, нахмурился, в глазах его была настоящая боль. — Я знаю, это было совсем не смешно, но тоже смеялся.
У Гарретта сжалось сердце при мысли о том, какое унижение должна была испытывать эта девушка, и о тех угрызениях совести, которые мучили сейчас его младшего брата.
— Ты прав. Ты вел себя ужасно. Но ты был тогда еще мальчишкой.
— Конечно, не вся школа участвовала в этом, — сказал Карл, беря бисквит. — Я хочу сказать, что не все ребята были такими. Но те, с которыми я знался, были отвратительны. Она была из бедной семьи, жила с матерью — отец ушел от них много лет назад. По какой-то причине Джейсон не оставлял ее в покое. Он писал всякие гадости на ее счет в туалете, обзывал ее. Буквально не давал ей прохода. И Дерек был заодно с ним.
Гарретт едва сдерживал растущее возмущение. Ему было наплевать на то, что делал этот Джейсон Стилвелл — богатый испорченный самодовольный балбес; наверняка, и, повзрослев, Джейсон остался таким же мерзавцем. Стиснув зубы, он процедил:
— И что же ты предпринял?
— Ничего, — ответил Карл с коротким язвительным смешком, пытаясь скрыть безграничное отвращение к самому себе. — По крайней мере, на тот момент. Я стер все, что смог со стен туалета и этим ограничился. В то время Джейсон, Дерек и я были надеждой команды. Я знал, что, если мы продержимся на этом уровне, мне светит спортивная стипендия. Поэтому я не хотел рвать с Джейсоном и Дереком: они могли бы навредить мне на поле. А мне была нужна спортивная стипендия.