— Почему ты покраснела? — спросил он.
— Разве?
Сузив глаза, брат сверлил ее взглядом.
— Ничего не хочешь рассказать мне, сестренка?
Дейзи пожала плечами, отводя взгляд:
— Понятия не имею, о чем ты.
— Я не слышал, как ты вчера вернулась. Где ты была с ним?
— Мы просто… катались на машине в горах.
— Это правда?
— Ты мне не отец, — вздернув подбородок, парировала Дейзи, — я не обязана перед тобой отчитываться.
Алекс ухмыльнулся:
— Тебе и не нужно ничего говорить. Я и так догадываюсь, чем ты занималась ночью. — Он покачал головой: — Черт, Дейзи, как ты могла?
Едва она повернулась к брату спиной, как зазвонил телефон. Взглянув на номер, девушка стремительно ответила на вызов:
— Эрик! С тобой все в порядке?
— Да. Алекс дома?
— Да, а что?
— Со мной Рис. Мы скоро придем.
Дейзи оглянулась на брата, с головой погруженного в новости. Сбавив тон, она переспросила:
— Рис придет с тобой?
— Это будет проблемой?
— Не для меня, но…
— Мы будем через двадцать минут, — произнес Эрик и отключил связь.
Они могли бы появиться через несколько секунд, но вампир хотел дать Дейзи время, чтобы подготовить Алекса.
— Кто звонил?
— Эрик. — Дейзи колебалась, стоит ли сообщать брату о предстоящем визите Риса. — Он скоро придет.
Пока часы отсчитывали время, девушку начала охватывать паника. Она убеждала себя, что бояться нечего. Эрик не привел бы Костейна в ее дом, если бы существовала хотя бы малейшая опасность.
— Они придут сюда? — спросил Рис.
Эрик опустил телефон в карман.
— Нет, мы отправимся к ним.
Костейн выглядел озабоченным.
— Что-то не так? Только не говори, что боишься встретиться с Алексом и его сестрой.
— Не будь идиотом. Но если хоть кто-то из них попытается что-либо предпринять, наш договор потеряет силу и они умрут.
Рис постучал пальцами по подлокотнику дивана.
— Как ты думаешь, кто это? Какой-то смертный идиот или один из нас?
Откинувшись в кресле, Эрик вытянул ноги.
— Не знаю, но я бы поставил на одного из нас.
— Почему?
— А зачем смертному предлагать награду за твое уничтожение? Большинство из них даже не знают о твоем существовании. А охотник сделал бы это сам.
— Да, но правительство никогда не предлагает охотникам по двести тысяч.
Эрик ухмыльнулся. Пятьдесят лет назад официальные органы платили по тысяче долларов за каждого убитого вампира. Тогда времена были нелегкими. Частенько по ошибке убивали готов. По мере того как появлялось все больше невинных жертв, сумма государственного вознаграждения снизилась сначала до пятисот долларов, а потом и до двухсот пятидесяти. Тогда многие решили, что такая сумма не стоит того, чтобы рисковать жизнью, и охотничья лихорадка пошла на спад. В деле остались лишь самые преданные. А теперь на продаже вампирской крови можно было заработать больше, чем на вампирских головах.