Всхлипывая, она повернулась на бок и продолжала плакать, пока не заснула.
Образ Дейзи снова и снова вставал перед глазами Эрика, мешая сосредоточиться на охоте. Она плакала, лежа в постели, — плакала из-за него.
— Что-то не так?
Рис тоже остановился. Подняв голову и сузив глаза, он принюхивался к ветру.
Эрик покачал головой:
— Нет, ничего.
— Ну-ну.
Внимание Риса обратилось на женщину, которую Эрик выбрал для себя. Обняв высокую незнакомку за талию, он откинул волосы с ее шеи и понюхал кожу.
Эрик шумно выдохнул, взглянув на спутницу первой. Она стояла неподвижно, но брови ее нахмурились. Бормоча ругательства, вампир напряг волю, и женщина пошла к нему, а выражение ее лица стало безразличным.
Рис понимающе усмехнулся.
— Тебе станет лучше, если ты поешь, — пообещал он, привлек жертву в свои объятия и склонился к ее горлу.
Эрик уставился на ту, что стояла перед ним. Девушка была хорошенькой и пухленькой, со светлыми вьющимися волосами и живыми зелеными глазами. Но она не Дейзи. И хотя ее кровь манила и звала вампира, он пил ее без удовольствия. Это была лишь необходимость, не более того. Все равно что жаждать шампанского, а удовольствоваться пивом. Утолить жажду, и только.
Небрежно сжимая девушку в объятиях, Эрик быстро насытился и отпустил жертву. Она пошла прочь, слегка пошатываясь.
Рис покачал головой и с горестным вздохом гоже освободил свою добычу.
Эрик сунул руки в карманы брюк.
— Почему ты так на меня смотришь?
— Я должен был знать, что ты не станешь пить до конца.
— Да? А я удивлен, что ты этого не сделал.
— Да? Что ж… А, забудь об этом. Идем отсюда.
Эрик зашагал вслед за Рисом.
— Как ты думаешь, почему Марайя желала твоей смерти?
— Она хотела стать повелителем вампиров.
— Ты шутишь! Она бы никогда в жизни с этим не справилась. Она была недостаточно сильна.
— Или достаточно умна. — Рис взглянул на приятеля. — Если вдруг она подбросила тебе какую-то идею, помни, что я старше и…
— Мудрее и сильнее, — закончил Эрик ухмыляясь.
— И помни об этом.
— Как будто ты позволишь мне забыть! — улыбнулся вампир.
Бок о бок они шли по темным улицам города. Эрик не знал, о чем думал Костейн, но его собственные мысли кружились вокруг маленького белого домика с желтым орнаментом, где прелестный цветок проливал слезы по бездушному монстру.