Мэтт взял девушку за руку, и, хотя она открыла рот, чтобы возразить, слова застыли у нее на губах. Будто загипнотизированная, Эмили смотрела, как он проводит большим пальцем по суставам ее пальцев. Она почувствовала жар в груди, а веки у нее отяжелели и опустились.
Однако Эмили нашла силы поднять голову и уже не смогла отвести взгляд. В глазах Мэтта сиял огонь, который она считала давным-давно угасшим. Как можно устоять, если он так смотрит на нее?
— Эмили! Мэтт!
Голос матери мгновенно развеял чары. Эмили выдернула руку и отодвинулась от Мэтта.
— Не сейчас. Мне нужно время, чтобы подумать.
Она повернулась и направилась к дому по дорожке, выложенной кирпичом.
Если бы только Мэтт мог объяснить ей, что порвал с ней тогда для ее же собственной пользы. Таким способом он пытался защитить Эмили от многих горестей. Да и себя тоже. Чтобы вновь поверить ему, ей нужно время. А у Мэтта времени не было.
Мэтт откинулся на спинку стула, допивая кофе и стараясь не вздрагивать, когда гуща попадала ему в горло и ложилась в желудке камнем, поверх пережаренного цыпленка.
— Никогда не ел ничего подобного, миссис Дуглас. Еще раз спасибо, что пригласили меня.
— Как ты мил. — Мать Эмили засияла от гордости и через стол погладила Мэтта по руке. — Ты же знаешь, что мы всегда рады видеть тебя, дорогой. Эмили, просидевшая весь обед молча, не выдержала:
— Ф-ф-фу.
Мэтт поглядел на нее, подняв бровь, и она сделала невинное личико. Много раз за обедом Мэтт искоса смотрел на нее, будто сравнивая ее облик с тем, который он помнил. Волосы Эмили остались белокурыми, как и в юности, но прическа больше не была мальчишеской. Теперь волосы шелковистыми волнами ниспадали на плечи. Шея стала длинной и стройной, черты лица — тоньше, губы — полнее. Несмотря на ее высокий рост и на хорошо развитые мускулы, говорившие о любви к спорту, Эмили казалась ему необыкновенно женственной.
Ее грудь притягивала его взгляд. Не слишком большая, не слишком маленькая. Мэтт не имел права разглядывать девушку, но, черт возьми, как она красива! Он позволил себе перевести взгляд на вырез ее майки и ниже, пытаясь угадать очертания кружева.
— Мэтт, держу пари, что такой еды ты у себя в Калифорнии и не увидишь, — раздался голос мистера Дугласа с противоположного конца длинного обеденного стола.
И слава богу, чуть не сказал вслух Мэтт. У миссис Дуглас было золотое сердце, но готовить она не умела никогда.
— Конечно, сэр, ничего похожего там нет.
— О, Фил, — мать Эмили махнула рукой в сторону мужа, — не говори глупости. У Мэтта, наверное, целый штат поваров. Правда, Мэтт?