— Как хочешь. Только давай вместе, чтоб не блудил.
В просторной кают-компании в удобных креслах расположились рыбаки. Двое за шахматным столом уселись. Играли молча. Сосредоточенно. Капитан «рээска» — у приемника. Слушал сводку погоды. Старпом кроссворды разгадывал. Кок читал газету. Механик под гитару что-то тихонько напевал. Радист пришивал пуговицу к куртке. Старший дизелист просматривал вахтенный журнал. И только один рыбак сидел в стороне молча. Тихий, задумчивый.
Он первый раз вышел в море. Первая путина. И уже авария, шторм. Дыхание смерти. Угроза гибели. Стоит ли продолжать? Не лучше ли вовремя списаться на берег? К жене, к детям? Жить тихо и спокойно. Не рискуя. Да, есть над чем подумать и от чего задуматься. Заработки? Но все ли они решают в жизни.
Аркадий поздоровался с командой. Ему ответили кто кивком, кто тихо, словно сам себе. И Яровой понял, что он для них — просто пассажир. Каждый был занят своими мыслями, своими делами и заботами.
— Прости ты их. Жизнь сурова. Ты жив, и больше для них не существуешь. Они знают: теперь ты не нуждаешься в их заботе, — скачал капитан плавбазы и увел Ярового в каюту.
Незаметно подошел вечер. Яровой ощутил, что качка на плавбазе стала почти незаметна. Перестал звонить графин. Перестало рябить в глазах. Тишина приходила на судно.
— Ну, вот и заканчивается карусель, — вошел в каюту капитан плавбазы.
— Как ты сказал?
— Не я, спина кока.
— Верный барометр, — рассмеялся Яровой.
— Он точно высчитывал, когда мы дома будем.
Аркадий подошел к иллюминатору. За ним стихало море. Волны, еще серые, уже совсем сникли, лишь внизу кипели, у самой ватерлинии. Ветер стихал. Небо на горизонте стало проясняться.
— Наконец-то! — вздохнул Яровой.
— Ты первый раз в море?
— Да.
— Сразу видно.
— Почему?
— Этот шторм очень короткий. Бывает по неделе, по две крутит. И ни на минуту не слабеет.
— Нет уж, с меня и этого достаточно вполне, — повернулся к земляку Яровой.
— И то верно, — ответил тот.
К ночи море улеглось. Успокоилось. И капитан, вернувшийся в каюту, сказал:
— Пошли, Аркадий.
— Куда?
— На палубу.
— Зачем?
— Море посмотришь.
— Иль не видел я его.
— Да пошли.
— Прости, но мне оно за эти дни порядком надоело.
— Такое море надо увидеть! — настаивал капитан.
— Понимаешь, я сугубо земной человек. А море для меня лишь эпизод. Случайный.
— Э! Нет! Ты, возможно, никогда не побываешь больше на море. Потому тебе надо увидеть его и таким. Луну посмотришь. Мы сейчас идем по лунной дороге. Пошли.
— Уговорил.
Море и впрямь преобразилось. Дышало спокойно, словно сил набиралось. Громадная огненно-красная луна висела над ним. И водная гладь серебрилась в ее свете, будто одетая в парчу.