Зимний день короток. Вокруг шумела бескрайняя тайга. Ветер бушевал и свистел до хрипоты, кружил и швырял снег, дым и горящие искры костра.
Я сидел укутавшись в две овчинные шубы и думал о своих спутниках.
Все мы: я, Теппо и Вейкко родились накануне той, зимней войны. А потом началась и другая, после которой не пришел отец, а мы вернулись из эвакуации. Мы все трое учились потом в одной школе и карабкались к вершинам знаний в классах с буквой «б». В ту пору и огорчения и радости наши были похожи, как две капли воды. Поди узнай, отчего мы стали такими разными? Что и говорить, Теппо Терентьев обскакал нас. Он и уравновешенный, и решительный, и добряк великий. Вот и сейчас он карабкается, по шею утопая в снегу, ради. тех детишек.
Сухопарый коротыш Вейкко Васильев будто с другого склона ягодка, начиненная перцем. Обозленный какой-то, будто все люди ему мешают жить.
Встал я, повернул к огню бидоны другим боком. Лег опять и погрузился в свои думы. Уморившись от многочасовой маяты, незаметно впал в дрему, и уже во сне растянулся рядом с валежником. Когда я приоткрыл глаза, почудилась мне по другую сторону полыхающего костра вроде тень Вейкко. Но сон потянул мою голову к теплу шубы, и привидение тут же исчезло.
Когда я наконец проснулся, свирепый ветер утих. В черном небе видна была луна, а вокруг, на снегу, приплясывали причудливые тени. Бидоны с молоком исчезли. И только потом, откуда-то из-за ельника, я услышал гул и громыхание трактора. Донесся голос Теппо:
— Подымайся! У твоей машины ведро с водой. Налей в радиатор сколько есть, а у ручья добавим. Там дождемся Вейкко, он со своей машиной загорает за холмом. Бульдозер пошел расчищать ему дорогу.
Теппо есть Теппо; что ни случись. Он целую ночь провел на ногах и теперь уже заботится о нас, как о детишках.