. Среди забастовавших появлялись откровенно антибольшевистские прокламации с требованиями коренного изменения политики, освобождения арестованных социалистов и рабочих, свободных перевыборов в Советы, профсоюзы и т. п. 28 февраля в Невском районе были расклеены прокламации, открыто призывающие к созыву Учредительного собрания — «Долой ненавистных коммунистов!», «Долой Советскую власть!»
[603]Среди волновавшихся рабочих вращались посланцы из Кронштадта. К 1 марта заканчивался срок полномочий Кронштадтского совета, и предстояли выборы нового. 28 февраля на собрании команды линкора «Петропавловск» была принята резолюция с требованием немедленных свободных выборов. К ней присоединилась команда крейсера «Севастополь». На 1 марта вновь были назначены митинги на «Петропавловске» и в здании манежа, но толпы хлынули на Якорную площать. Выступал председатель Президиума ВЦИК М. И. Калинин и был освистан. «Брось, Калиныч, тебе тепло!» — шумела площадь. Митинг принял резолюцию, в которой повторялись требования свободных и тайных выборов в Советы, освобождения политзаключенных, упразднения политотделов, свободы торговли и т. п.
Изучая причины Кронштадтского мятежа, как правило, всегда делали упор на тесную взаимосвязь событий на флоте с крестьянской политикой большевиков. В Кронштадте, как и в 1-й Конной, как в любой другой части армии и флота, регулярно получали письма из дома, которые создавали соответствующее настроение у матросов тем более, что к началу 1921 года личный состав Балтфлота сильно изменился. Подавляющее большинство команд и гарнизона составляли новобранцы, да еще с Кубани, да еще с, Украины, из тех областей юга, которые были далеки от прокоммунистических настроений. «Вот этот-то новый матрос, деревенский парень, одетый в матросский костюм, и был основной социальной силой взбунтовавшегося Кронштадта»[604].
Нет спору, но все же и нет особых оснований далеко разводить кронштадтского матроса 1921 года от кронштадтца 1917–1918 годов. Скорее, матросы, в силу особенности своей службы, всегда отличались большей спайкой и организованностью, чем пехотная «крупа». Кронштадтский совет еще в начале лета 1918 года, также после полосы волнений на петроградских предприятиях, вынес резолюцию, в которой заявлялось:
«Вся власть Советам! Не для того трудовые массы потратили столько сил и крови, добиваясь своего освобождения, чтобы ими управляли, они имеют насущное и неотъемлемое право в лице своих Советов управлять самостоятельно… централизация власти ведет к диктатуре партий, а последняя к диктатуре отдельных личностей, всегда гибельно отражающейся на общем деле трудящихся… Долой диктатуру партий и лиц!»