Первая Мировая война вообще остается загадкой. Ее причины непостижимы. То же можно сказать и о её ходе. Почему процветающий континент, в зените своего успеха в качестве источника и носителя всемирного богатства и могущества, находясь на одном из пиков своего интеллектуального и культурного развития, сделал выбор в пользу того, чтобы поставить на карту все, чего он достиг для себя, и все, что он предлагал миру, в лотерее ужасного и уничтожительного внутреннего конфликта? Почему, когда была еще надежда разрешить этот конфликт быстрыми и решительными мерами в пределах месяцев с его начала, его участники, тем не менее, решили продолжать военные действия, мобилизуя войска для глобальной войны и в конечном счете бросить свое юношество на взаимное уничтожение в совершенно бессмысленной резне? Возможно, на карту был поставлен принцип. Но соблюдение принципа святости международного договора, который привел Британию к участию в войне, едва ли оправдывает цену, которая в конечном счете была уплачена за его соблюдение. Под угрозой была также целостность национальной территории — принцип, за который Франция сражалась с потерями, почти невыносимыми для ее национального благосостояния. Защита принципа соглашения о взаимной безопасности, лежащего в основе деклараций Германии и России, продолжалась даже тогда, когда безопасность полностью теряла значение, что означало растворение государственных структур. Простой государственный интерес — импульс, который руководил Австрией, самая старая из всех причин развязывания войны, — по мере того как рушились колонны габсбургского империализма, обеспечил полное отсутствие интересов.
Последствия, конечно, нельзя предвидеть. Опыт, напротив, может слишком легко быть спроецирован в будущее. Опыт первых бойцов 1914–1918 годов — вероятность ранения или смерти, в обстановке убожества и несчастья — быстро приобретал неизбежность. В этом тоже есть тайна. Как миллионы безымянных людей, неразличимо бесцветные, в равной степени не усыпанные блестками славы, которая традиционно делает жизнь военного более сносной, находили способ продолжать борьбу и верить в свою цель? Это еще одна из неоспоримых истин.
Официальные истории
Ни Россия, ни Турция не публиковали своей официальной истории Первой Мировой войны. Государственная структура этих двух империй была разрушена этой войной и последующей за ней гражданской войной. Нет и цельного изложения истории участия в войне Соединенных Штатов, хотя их правительство выпустило ряд томов, посвященных отдельным ее аспектам. Наибольшее значение могут иметь официальная история Первой Мировой войны Великобритании, Франции, Германии, Австрии и Австралии, Военная история Франции, несмотря на детальное изложение, написана слишком сухо; наиболее часто обращаются к ее десятому тому, состоящему из двух частей, который содержит боевые приказы, отчеты о перемещениях войск и изменения в командном составе дивизий и более крупных формирований. Австрийская официальная история также содержит ценные сведения о приказах, по написана гораздо более живо, чем французская. Шестнадцать томов официальной истории сухопутных операций Германии написаны в подчеркнуто "штабном" стиле, но в ней содержатся совершенно необходимые сведения о действиях германской армии. Дополнительная серия, посвященная описанию крупных сражений (например Ипра или Горлице), также может оказаться весьма полезной. Британская официальная серия включает пространные описания операций на всех театрах военных действий, историю флота и авиации. Несколько томов посвящены техническому обеспечению (медицине и транспорту), а также содержат последовательное и крайне детальное перечисление боевых приказов, что необходимо для понимания места Великобритании в войне. Автор австралийской официальной истории Первой Мировой войны, С.W.E, Bean, собрал множество воспоминаний участников войны. В результате серия написанных им томов проникнута человеческим чувством, как ни одна из других, и в этом отношении предвосхищает тон, в котором будет написана американская официальная история Второй Мировой войны. Ниже приводятся названия этих книг: