«Неужели я так сильно переменилась?» – с горечью подумала Мария.
Внезапно перед глазами у нее всплыло задумчивое лицо Глеба Корсака. Этот журналист умел быть приветливым и приятным. И, кажется, он неплохой человек. И, вроде, смотрел на нее как-то по-особенному… Да-да, по-особенному. Так, как на нее давно уже никто не смотрел. Стоит ли удивляться, для него она не коллега по работе, не «гражданин начальник» и не клиент, которому ты пытаешься спихнуть очередную порцию наркоты.
Не отдавая себе до конца отчета в своих действиях, Мария набрала номер Глеба Корсака.
– Алло, – отозвался журналист.
– Глеб, это Мария Любимова.
– Рад вас слышать, Мария. Есть какие-нибудь новости?
– Ничего конкретного. А у вас?
– Тоже пока ничего.
Она слегка прикусила губу и пару секунд молчала. А потом выпалила:
– Чем вы сейчас заняты, Глеб?
– Пью водку с тоником и слушаю музыку, – ответил журналист спокойным, приветливым голосом.
Мария улыбнулась:
– Везет вам.
– Хотите присоединиться?
– Не думаю, что это будет удобно.
– Почему?
– Уже поздно.
– Да бросьте. Люди ходят друг к другу в гости, и делают это не только днем. Приезжайте. По голосу слышу, что вам нужно развеяться.
– Это правда, – вынуждена была признать Мария.
Она вдруг поняла, что не хочет сейчас возвращаться домой. Она привыкла думать о своей квартире как об уютном жилье, но сейчас она представлялась ей пустынным, заброшенным местом, находящимся на краю Вселенной.
– А я вам правда не помешаю? – смущенно спросила Маша.
– Не помешаете что? Пить водку или слушать музыку?
– И то, и другое.
Она услышала, как он усмехнулся.
– Ну, пить я с вашим приездом не перестану. Даже не надейтесь. А музыку я просто сделаю потише.
– Что ж, тогда решено. Диктуйте адрес.
Глеб продиктовал. Мария повторила его вслух, чтобы получше запомнить, а затем спохватилась:
– Забыла спросить. Вы там один или в компании?
– Кроме меня, стакана и Билла Эванса, здесь никого нет.
– Кто такой Билл Эванс?
– Пианист. Джазмен.
– Что ж… – Маша улыбнулась. – Против этой компании я не возражаю.
Перед тем как тронуть машину с места, Любимова опустила окно, достала с заднего сиденья пакет с механической чайкой и швырнула его в железную урну.
Пробраться на территорию роскошной усадьбы депутата Логинова оказалось делом непростым. Прежде чем оказаться возле крыльца дома, Толе Волохову пришлось пройти через два кордона охраны и сдать свой табельный пистолет.
Сенатор открыл дверь сам. Окинул Волохова хмурым взглядом и вышел на крыльцо, из чего Толя сделал вывод, что впускать в дом его никто не собирается.
«Что ж, мы не гордые, – подумал Волохов, – и на улочке перетопчемся. Главное, чтобы мангал запалили да одеяло дали». Мангал во дворе у депутата стоял роскошный – кирпичный, просторный, на сотню шашлычков, не иначе. Настоящая русская печь, а не мангал. Однако пришло время представиться по всей форме.