Пока я переваривал все сказанное и судорожно пытался сопоставить новые знания со всем виденным в лаборатории ранее, Штейфер делился со мной бесчисленными мечтами, почву которым готовило его открытие. И надо отдать ему должное, мечты Штейфера были самыми светлыми и благородными. Имея под руками такой инструмент, размышлял он, можно было бы выкачивать информацию из будущего, получив таким образом интуицию в квадрате. А там уже что помешает менять жизнь в лучшую сторону? «А быть может, получится связать эти нити так, чтобы чувствовал человек лишь счастье и ничего более?» Фелицитология - так он назвал свою науку. Науку делать людей счастливыми. И надо сказать, тогда я ему поверил…
Как выяснилось позже; то, чем я занимался два месяца в лаборатории, было уже последними экспериментами, когда уточнялись химические свойства препаратов да выбиралась дозировка. Все основные эксперименты были уже давно проведены. Часть из них - на людях. Сам Штейфер уже единожды вкалывал себе 5 кубиков своего «жидкого счастья» и с гордостью рассказывал о том, как, почувствовав неудовольствие от порезанного пальца за несколько часов до пореза, смог предотвратить неприятность. При этом размахивал этим пальцем перед носами сотрудников, как если бы он был сделан из чистого золота.
Спустя два дня после судьбоносного разговора меня перевели работать в другой корпус в качестве непосредственного помощника самого Штейфера. Тут-то и выяснилось, почему он проводит эксперименты не на Земле, а на других планетах. Оказывается, на них не распространяется действие меморандума, запрещающего смертную казнь. И именно над приговоренными к смерти преступниками проводятся все наши опыты. Впервые за много лет работы я почувствовал холодок, пробежавший по спине. Одно дело было работать над бессловесными животными, другое - убивать человека. Осознав это, я зажмурился. Потом подумал о замысле Штейфера, представил золотые нити, уходящие одним концом в душу человеческую, а другим - в облако бесконечного счастья… и больше к той мысли не возвращался. Ладно, уж простите мне мои неуклюжие сантименты, я продолжу.
Очевидно, сам «материал» для исследований подсказал Штейферу ход того рокового эксперимента, участником которого я стал. У нас имелся десяток ампул готового внутривенного препарата, дающего устойчивый «сдвиг» эмоций на шесть - шесть с половиной часов вперед. И если раньше человека после проведения эксперимента возвращали в тюрьму, не беспокоясь о его дальнейшей судьбе, то теперь Штейфер, предварительно похлопотав о гарантированной казни, решил посмотреть, как будет человек заранее переживать свою смерть и… что он будет чувствовать после нее.