— Тамара... — сказал Тинкет и повторил еще раз, словно проверял, как слово держится на языке. — Тамара. Очень необычное имя. Кажется, я где-то его уже слышал, но не могу вспомнить, где именно... Оно что-то означает?
— О да! — сказала Томка. — Это финиковая пальма на каком-то древнем наречии... Мать говорит, что надеялась, что с таким именем я вырасту высокой и стройной. А получилась дочь тупая, как дерево, и обожающая финики.
— Мне не дает покоя один вопрос, — сказал Тинкет. — Все кажется, что я вас где-то видел, но не могу вспомнить, где именно. Может, подскажете?
— Хм... Надо подумать.
Томка уставилась в тарелку со spaghetti al nero di seppia — абсолютно черной пастой с чернилами каракатицы. Черной, как мысли у нее в голове.
Они сидели за столиком крошечного кафе, в двух шагах от площади Святого Марка. В помещении места на мебель не хватило, и оба столика были выставлены наружу, где они перегородили всю калле. Но, несмотря на микроскопические размеры, кухня в заведении была выше всех похвал. Достаточно почитать меню, в котором фигурировали слова orata, branzino и, конечно же, pesce spada.
Казалось бы — ешь и наслаждайся жизнью. Но нет. Тема «кажется, я вас где-то видел» действовала Томке на нервы. Как только Тинкет поднял вопрос, она сразу почувствовала себя, как угорь на сковородке — вся извелась. Потому что догадывалась, где фокусник мог ее видеть.
Конечно, в том жутком интернет-ролике; никуда не деться от этой проклятой славы. Оторопь брала, стоило вспомнить свое перекошенное лицо и глаза, как у совы, которую дернули за хвост. Хорошо еще, кудри скрывали уши, горят, небось, как два маяка.
Томка прикусила кончик языка, ковыряясь вилкой в черных спагетти. А с другой стороны, чего стесняться? Она же актриса, комедиантка. Именно этот номер, возможно, и вознесет ее к вершинам искусства. Какое ей дело, что фокусник о ней подумает? Чем он отличается от других людей? Только тем, что дважды ее спас? Да на его месте мог оказаться кто угодно! Лучше сразу выложить карты на стол и одним махом покончить с возможными недоразумениями.
— Вам что-то говорят слова «сумасшедшая русская на ходулях»?
Фокусник задумался.
— А должны?
— Нет, нет, — быстро сказала Томка. — Просто к слову пришлось.
— То есть, вы — это она? — спросил фокусник, которого оказалось не так легко сбить со следа.
Будь вилка в ее руках сделана из менее прочного материала, она бы сломалась. А так — лишь слегка погнулась. Кто, спрашивается, тянул ее за язык? Расхлебывай теперь...
— Кто? Сумасшедшая?
— Русская, — сказал Тинкет. — Вы очень хорошо говорите по-итальянски. Я думал, вы из Флоренции.