– А где жирно, но опасно?
– Вот где я рассказывал тебе – про место на границе с Мёртвыми землями, их ещё зовут Запретные земли – где странные животные и растения, вот там есть развалины, подземелья, в которых много чудес, но из подземелий можно и не вернуться, а вокруг опасные звери, говорят – многие из них разумные. Они не любят, чтобы люди там бродили. После нескольких случаев гибели воинов, было решено туда не ходить. Говорю – давно это было, мне отец рассказывал. А ему его отец, а его отцу…ну, в общем, очень давно.
– Скажи, Крант, а почему вы всё время воюете между собой? Почему у вас нет родов, кланов, как у гномов – чтобы они были все вместе, чтобы решали проблемы на сборах? Кстати – у нас всегда думали, что вы кочевой народ, а вы живёте в деревнях. Откуда информация, что вы кочевники?
– А мы и есть кочевники. Только мы осели тут, в деревне, несколько поколений назад – тут рядом хорошие пастбища, много дичи, рядом древние развалины – зачем нам кочевать? Кочуют бедные племена. А войны – войны из-за пастбищ, из-за женщины, из-за скота, из-за всего. У нас считается, что нет лучшей доли, чем пасть в бою. Погибший попадает на небеса, где к его услугам тучные стада, много женщин, вкусная еда – так что, что он теряет, умерев? Сегодня будем хоронить Сарка – погребальный костёр будет. Потом будет пир в его память, двух пленных татантуров будем пытать, принесём в жертву, чтобы ему прислуживали на небесах. Посмотришь? Интересно, сколько продержатся! Все воины будут играть, ставки делать – сколько времени продержатся. Обычно шаман пытает – он умеет долго их пытать, чтобы и живы были, и кричали посильнее.
Крант улыбнулся, а я похолодел – как отказаться, чтобы его не обидеть, но то, что я не собираюсь наслаждаться мучениями каких-то татантуров – это однозначно. И придумать-то ничего не могу. И куда запропастились гном, эльф и Каран…ох, во все тяжкие пустились, похоже…ну, гном-то точно, а эти куда делись? Вряд ли эльф соблазнится прелестями местных красоток.
– Крант…как бы это тебе сказать…у нас не принято сидеть на похоронах убитого тобой, на это табу. Я не могу присутствовать на похоронном пире. Извини.
– Жаль – искренне огорчился Крант – но раз табу, тогда конечно. У вас, колдунов, много странных табу. Вот наш шаман…
Внезапно в дверном проёме потемнело и в проёме показалась знакомая зловещая фигура – мне сразу вспомнилась дурацкая пословица: вспомнишь дерьмо, и вот – оно. Это был шаман, и по всей вероятности очень разозлённый. Он посмотрел исподлобья на Кранта, на меня, и яростно спросил: