Проходим у Длинной Стрелки.
Уже пора, — сказал Середин. — Скоро будем недалеко от Рыбачьего.
Майор Зуев стал рядом с Кириллом, коротко бросил, обернувшись к выходу:
Сержант Андреев, старшина Димов!
Хлюпнула вода под ногами, двое приблизились к майору. У худощавого ловкого сержанта Андреева в руках был автомат. Широкоплечий, грузноватый старшина Димов придерживал висевшую на поясе гранату.
Майор сказал:
Выход из этого кубрика, наверно, не охраняется. По всей вероятности, немцы находятся у спуска в трюм. Стрелять лишь в самом крайнем случае. Главное — открыть кубрик. Задача ясна?
Майор говорил таким тоном, будто стоял он в расположении своей части, в знакомой обстановке, и находились перед ним его подчиненные, которым он сейчас давал задания. Точно так же чувствовали себя старшина Димов и сержант Андреев. Вот стоит их командир, он отдает приказание, и они выполнят его во что бы то ни стало. Конечно, они сейчас еще не на свободе, майор Зуев — такой же пленный, как и они, у него тоже изодранная гимнастерка и заросшее лицо, но он — командир, он — коммунист, он знает, что делать. Здесь, в этом тесном темном кубрике майор Зуев — командование Советской Армии, и советские солдаты умрут, но выполнят приказ.
Задача ясна, товарищ майор, — сказал старшина Димов и стал «смирно». — Разрешите выполнять?
Двое солдат и Игнат взялись за конец доски, оттянули ее на себя. Старшина Димов просунул голову в отверстие, готовясь вылезти из кубрика, но Кирилл вдруг положил руку ему на плечо.
Погоди, парень. — Он посмотрел на Акима Андреевича. — Полезу я. Когда-то в детстве отец приучал лазить за чужими конями. Тихо, как ящерица. И баржу я знаю. А этот, — он показал на сержанта, — поможет.
Аким Андреевич кивнул головой:
Хорошо, Кирилл. Будь осторожен.
Кирилл стал на нары, высунулся из проделанной щели и ухватился руками за борт. Старшина Димов и Игнат поддерживали его. Вот Кирилл подтянулся, на мгновение замер. Наверно, оглядывает палубу. Время, казалось, остановилось. В напряженном молчании было слышно дыхание людей, приглушенный шепот. Кто-то переступил с ноги на ногу, громко булькнула вода.
Чш! — зашипел старшина.
Наконец Кирилл сделал движение всем телом и исчез. Через минуту он наклонился, и все увидели его кудлатую голову.
Ломик! — прошептал Кирилл.
Ему подали ломик, он взял его, положил рядом с собой. Потом опять прошептал:
Немцы у трюма. Сейчас открою кубрик.
Сержант Андреев сказал:
Подашь мне руку.
Не надо, — ответил Кирилл. — Я один.
И опять время остановилось. Неслышно журчала вода за бортом; баржа стонала, грузно переваливаясь на появившейся волне. Берег удалялся все дальше, его почти уже не было видно. Только одинокий огонек в рыбачьей хижине тускло мерцал вдали, как желтая звездочка сквозь дымку.