– Все здесь, – Кравич стукнул ногтем по принесенной папке.
Фрост раскрыл лежавшую перед ним папку и начал перебирать подшитые в ней листы, с восхищением и полнейшим непониманием всматриваясь в безупречную четкость вычерченных самописцами графиков, аляповатую пестроту цветных спектрограмм и восхитительную строгость бесконечных столбцов чисел.
– Это годится для отчета, – прихлопнул бумаги ладонью Малявин. – А нам ты простым человеческим языком объясни, что тебе удалось выяснить? Эти две картины настоящие или нет?
– Что ты понимаешь под словом "настоящие"? – как-то очень уж хитро посмотрел на инспектора Кравич.
– Эти картины принадлежат кисти Ван Гога? – задал более конкретный вопрос Фрост.
– Да, – уверенно ответил Кравич.
– Черт! – с досадой щелкнул пальцами Малявин.
– Но Ван Гог не мог их написать, – добавил Кравич.
Оба инспектора с немым недоумением воззрились на эксперта, который, откинувшись в кресле, спокойно попивал свой кофе.
– Как прикажешь это понимать? – первым пришел в себя Фрост.
– Все по порядку, – поставив опустевший стакан на стол, Кравич подался вперед, в сторону слушателей. – В первую очередь я подверг компьютерному анализу голографические снимки обеих картин. Как вам, должно быть, известно, можно подделать стиль и манеру рисования того или иного художника, но движения грифеля его карандаша или мазки кисти неповторимы, как почерк человека. При тщательном анализе подделку всегда можно отличить, если имеется необходимое для точного сравнения количество образцов, достоверно принадлежащих интересующему нас мастеру. С Ван Гогом никаких проблем нет, поскольку образцов его художественного "почерка" более чем достаточно. После проведенного анализа компьютер дал ответ, что обе картины – и "Нарциссы", и "Мост над бурными водами" – принадлежат кисти Ван Гога со степенью вероятности 99, 97 процента. Более точный результат удается получить крайне редко.
– Значит, это все же настоящий Ван Гог? – спросил Фрост, не выдержав томительного ожидания.
– Совершенно верно, – подтвердил Кравич. – Дальнейшее вас интересует?
– Конечно, – поспешил заверить его Малявин.
– Анализ доставленных вами образцов полотна и красок с обеих картин однозначно свидетельствует о том, что изготовлены они были в 60-е годы XIX века. Если бы кто-то попытался позднее воспроизвести технологии того времени, то даже в случае абсолютной неотличимости химического состава красок и полотна от оригиналов, на подделку указали бы характерные примеси, попавшие в материалы из атмосферы. Но вот углеродный анализ тех же материалов свидетельствует об обратном – их возраст не два с лишним века, а всего несколько лет...