Карта привела Лин к безымянной аллее на южной стороне Ребер. Извилистый путь вывел на тихую улочку, и Лин увидела выкрашенные в черный цвет здания, о которых ей говорили. Во всех домах, кроме одного, дверные проемы были замурованы, окна заколочены и вымазаны смолой.
На улице не было ни прохожих, ни экипажей, ни вообще какого-либо движения. Лин была здесь совершенно одна.
Над единственной незамурованной дверью мелом было нарисовано нечто смахивающее на игровую доску — квадрат, разделенный на девять клеток. Однако в них не было ни крестиков, ни ноликов, никаких других знаков. Лин покружила немного в окрестностях. Ее юбка и блузка суетливо мелькали; наконец, рассердившись на себя, Лин подошла к двери и быстро постучала. «Мало того, что я опоздала, — подумала она, — а теперь он разозлится на меня еще больше».
Где-то наверху раздался скрип дверных петель и рычагов, и она разглядела над головой отблеск света: какая-то система линз и зеркал была приведена в действие, чтобы те, кто внутри, могли судить, стоит ли внимания тот, кто находится снаружи.
Дверь отворилась.
Перед Лин стояла огромная переделанная. Голова красивой смуглокожей девушки с длинными прямыми волосами была насажена на семифутовый скелет из железа, свинца и олова — жесткий телескопический треножник. Ее тело было приспособлено для тяжелой работы, поршни и шкивы создавали впечатление несомненной мощи. Ее правая рука находилась на уровне головы Лин, а из медной ладони торчал отвратительный гарпун. Лин отпрянула в изумлении и ужасе.
Из-за спины несчастной девушки раздался надменный голос:
— Госпожа Лин? Художница? Вы опоздали. Господин Попурри ждет вас. Пожалуйста, следуйте за мной.
Опираясь на среднюю ногу и убрав за нее остальные две, переделанная подалась назад, чтобы дать Лин возможность пройти. Гарпун так и остался на месте. «Как далеко вы способны зайти?» — мысленно спрашивала себя Лин, шагая во тьму.
В дальнем конце совершенно темного коридора стоял человек-кактус. Лин ощущала в воздухе его запах, хотя и очень слабый. Он был семифутового роста, массивный, с толстыми конечностями. Голова бугром выступала над линией плеч, а шишковатые узлы зимостойких побегов дополняли неровности его силуэта. Зеленая кожа была вся покрыта рубцами, трехдюймовыми иглами и мелкими весенними красными цветами. Он поманил Лин шишковатым пальцем.
— Господин Попурри может позволить себе быть терпеливым, — сказал он, после чего повернулся и стал подниматься по лестнице, которая оказалась за его спиной, — однако я не припомню, чтобы ему когда-нибудь нравилось ждать.