Дама проворно натянула свои сапог, жикнула «молнией» и, рывком подав вперед плечи, поднялась. Тотчас на скамейку брякнулась следующая покупательница и сбросила с ноги стоптанную туфлю.
- Дайте жалобную книгу! — не отступала дама.
В глазах Нели блестели слезы. Татьяна, усмехаясь, вперила презрительный взгляд в возмущенное, жаждущее боя лицо. Конфликт разгорался. Покинув белобрысую чету, к ним заспешил Дорфман.
- Что такое, что случилось? — с ходу включился он в свару.
- Жаловаться хочет! — радостно объявили из толпы.
- Сразу жаловаться! А если поговорить? — начал Дорфман.
- Не хочу я ни с кем разговаривать! — отрезала дама. — Одна компания. Дайте книгу!
Женщина, занявшая примерочную скамейку, шевелила коротенькими пальцами под прозрачным чулком и тянула, поглядывая снизу на Нелю:
- Девушка... Сколько можно ждать?
- Сейчас, тетенька, сейчас. — Горло Нели сушили спазмы. — Какой ваш размер? — Оглядываясь на сцепившихся в споре, она пошла к шкафам. Одна надежда была на Бориса Самуиловича, ему как-то всегда удавалось погасить самый неистовый скандал...
- Вы так мечтаете лишить нас премии, опозорить перед всем Универмагом? — мягко проговорил Дорфман.
- Вас опозоришь. Большего позора, чем тут работать, и не надо.
Борис Самуилович потемнел. За десятки лет работы он слышал всякое. Но каждое новое унижение переживал как первое.
- Вы сказали «тут» работать или «так» работать?— Дорфман пустился в не раз испытанное словесное плаванье. Многие жалобщики не выдерживали этой казуистики и отступали с приспущенными флагами.
- Как сказала, так сказала! — вывернулась дама.
- Значит, вам можно говорить что угодно, а нам отвечать нельзя. — Маленький Дорфман давил на нее с тупым упорством пресса.
- А что я такого сказала? — насторожилась дама.
Кажется, рыбка на крючке. Только бы не сорвалась... Дорфман перевел дыхание, годы брали свое. Тут-то он и дал промашку: надо было не переводя дыхания...
- Премия! — бросилась в атаку дама. — Денег у вас и без того хватает.
Она старалась вложить в каждое слово как можно больше презрения, в то же время поглядывая по сторонам, ища союзников. Намек на подпольный заработок продавца не мог оставить человека равнодушным... Толпа хранила раздумчивое молчание.
- Хватает, хватает! — все еще не теряла веры в человеческую солидарность полногрудая дама. — Стояли б вы здесь за голую зарплату.
- Вы так говорите, точно сами имеете опыт, — печально произнес Дорфман.
Заколебавшаяся было толпа вновь встрепенулась:
- Да что она людей мордует! Пользуется, что продавец бессловесный, вот и куражится!