— Я никому не дам принцессу в обиду! — воскликнул Константин.
— Вот и славно, — Александр погладил брата по голове и обернулся к невесте. — Я должен идти.
— Мы будем ждать вас, — кивнула она. — Постарайтесь быть осторожным. Да хранит вас Господь!
— И вы берегите друг друга, — Александр поцеловал ей руку и прошептал:
— Я восхищаюсь вами, Мари!
— Поторопитесь, вате высочество, — так же тихо ответила она. — А за нас не беспокойтесь. Нас двое. И с нами — моя свеча. Пришло ее время.
Мария проводила уходящего Александра долгим и пристальным взглядом. Цесаревич опять тронул ее сердце, и ей на миг почудилось, что все еще возможно, что все будет хорошо…
Она не знала, сколько времени они провели с Константином в подвале. Мария прижала к себе мальчика, пытаясь согреть его своим телом, и все сожалела о своей неосмотрительности — она не догадалась взять одежду потеплее. Мария обнимала цесаревича и то и дело развлекала его рассказами из своей жизни — смешными и грустными, но всегда добрыми и похожими на сказку.
Поначалу Константин слушал внимательно, но потом принцесса поняла — он устал и засыпает.
— Не спите, ваше высочество, — шептала она и старалась привести мальчика в чувство. — Скоро нас найдут. Александр спасет нас — я верю ему!
— Что это? — вдруг испуганно спросил Константин. — У меня намокли ноги.
Мария поднесла огарок свечи поближе к его раненой ноге — она боялась, что это кровь, но дело оказалось намного хуже.
— Вода? — растерялась Мария. — Откуда здесь вода?!
Константин снова испугался и захныкал. Мария поставила свечу на выступ в стене и принялась перетаскивать мальчика повыше. Костя застонал, но тут же взял себя в руки и закусил губу. Принцесса с благодарностью посмотрела на него — его стойкость придала ей новые силы. Она снова приподняла мальчика, обхватив его обеими руками, и усадила на выступе рядом со свечой.
— Господи, — про себя молилась Мария, — помоги ему! Я ни о чем тебя не буду просить, даже если мне придется вернуться домой, даже если Александр не будет смотреть в мою сторону… Я не стану роптать. Я все приму со смирением, только помоги ему, Господи! Не дай ему умереть, Господи!..
* * *
— Это всего лишь легкая лихорадка, — успокаивающе сказал доктор Мандт, проверив пульс на ее руке, и обернулся к камеристке. — Проследите, чтобы она через два часа еще раз приняла это лекарство. И я уверен, что к утру жар спадет.
— Я жива? — с трудом разлепив ссохшиеся губы, спросила Мария.
— О, да! — улыбнулся Мандт. — Вполне.
— А Константин? Костя?! — Мария попыталась приподняться на кровати.