Однако дамочка по-прежнему проявляла невероятное упорство и, кажется, на самом деле вознамерилась принять мученическую смерть. Неужели он ошибся в своих надеждах? Пфайль нахмурился и закурил сигару, пытаясь разобраться, правильно ли он поступает. Вышколенный унтер смотрел на него, ожидая приказа, и Пфайль решился. Он сделал одну большую, глубокую затяжку, выпустил изо рта правильное кольцо плотного дыма и кивнул унтеру.
— Пли! — скомандовал тот.
Но когда дым рассеялся, Анна поняла, что она жива, а солдаты, Пфайль и злополучный агент-провокатор лежат на земле. Пфайлю пуля попала прямо в лоб, и он умер, не успев выронить сигары, и теперь она курилась у него в уголке губ, застывших в предсмертной гримасе крайнего удивления. Компа, как и солдат, застрелили выстрелами в спину. И Анна, оторопев от ужаса, увидела, что из-за соседнего пригорка поднимаются какие-то люди с дымящимися от выстрелов ружьями. Один из них подошел к Анне, все еще опиравшейся на холодную кладку стены, и подал ей руку.
— Вы спасены, синьора, — сказал он, и Анна немедленно разрыдалась.
Но слишком долго предаваться облегчающим душу слезам она не сумела. Выстрелы во дворе кордегардии привлекли к себе внимание австрийских постов, стоявших в бивуаках неподалеку. Какой-то человек, одетый в странную накидку, подбежал к спасителю Анны и прокричал:
— Они вызвали подкрепление, нам надо уходить!
И ее избавитель, невыразимо прекрасный юноша, похожий на античного бога, улыбнулся Анне и произнес:
— Нам следует поторопиться, если вы, конечно, не собираетесь остаться здесь и позволить им убить вас.
— Ни в коем случае! — воскликнула Анна, все еще не пришедшая в себя от изумления. — Но мои вещи, мои документы…
— Где они?
— Там, — Анна указала на кордегардию.
— Тогда поспешим, — спаситель взял ее за руку, и они вместе вернулись в дом.
Анна отыскала свои чемодан и саквояж среди других, сваленных на полу. Ее вещи явно подверглись бесцеремонному осмотру — в них рылись с жестокостью, как будто действительно мечтали найти второе дно со спрятанными в нем сокровищами.
— Мы отнесем их, — спаситель позвал с улицы одного из своих спутников, и тот взвалил на себя чемодан Анны, когда она застегнула все застежки на нем.
Потом избавитель поднял с пола ее саквояж и выжидающе взглянул на Анну, все еще перебиравшую бумаги на столе в поисках своего паспорта.
— Нашла! — вдруг воскликнула она, вытаскивая паспорт из-под каких-то папок.
— Avanti! — улыбнулся спаситель, и от его улыбки у Анны немедленно полегчало на сердце.
«Господи, — подумала она, — теперь я знаю, Ты — есть! И Ты хранишь меня!»