— Вы храпели, — вызывающим тоном заявил он при прощании.
— Не может быть! — возмутилась я. — Я никогда не храплю.
В его глазах появилась знакомая любящая улыбка.
— Что же, скоро я смогу убедиться в этом, правда? — Его голос был тихим и теплым от ласки. — Когда мы поженимся и будем спать вместе в одной кровати. И так будет на протяжении всей нашей жизни.
Мои щеки заполыхали румянцем, но я не отвела глаз.
— Я бы тоже хотела этого, — честно ответила я.
Джеймс едва слышно вздохнул, наклонился, легко поцеловал меня и вышел.
Он обязательно приносил мне какой-нибудь пустячный, но очень приятный подарок. Иногда это был пышный букет цветов из дорогого магазина, иногда изящная маргаритка из их собственной теплицы в Бристоле. Однажды он принес обруч и стек.
— Мне кажется, нам необходима небольшая разминка, — невинно заявил он и, невзирая на мои протесты, увел меня в парк, и мы катали обруч по дорожкам, чуть не падая от смеха под осуждающими взглядами старых кумушек Бата.
И всегда, прощаясь, он целовал меня. С мелочной дотошностью он сначала целовал мне кончики пальцев на обеих руках, затем запястья и наконец легко, будто касаясь кистью, целовал меня в губы.
Так было всегда, кроме одного раза, когда Марианна забыла сумочку и ему пришлось за ней вернуться. Я уже подошла к окну, чтобы помахать им на прощание, и, когда Джейм вошел, удивленно обернулась. Несколькими быстрыми шагами он пересек комнату и, не говоря ни слова, жадно схватил меня в объятия. Он так крепко прижимал меня к себе, что я едва могла дышать, и покрывал поцелуями мое лицо. Затем нагнулся и прижался ртом к моей шее, будто жадно вдыхая запах моей кожи.
— Мой бог, Джулия, — беззвучно простонал он. И чуть отстранился. — Извините, — смущенно сказал он, придя в себя. — Я напугал вас?
Я улыбнулась ему как равная. Я знала, что он извиняется за этот взрыв страсти, нарушивший равномерное течение нашей жизни. Он беспокоился на случай, если я окажусь глупенькой мисс, полной предрассудков и девических страхов.
Но мое лицо сияло.
— Пожалуйста, напугайте меня еще раз, — попросила я его.
И мы покатились со смеху.
— Ты самая настоящая девка, — сказал Джеймс с глубоким удовлетворением.
И поднял мое лицо, придерживая за подбородок. Я смотрела ему в глаза, не испытывая ни малейшего смущения. Если бы он захотел, он мог бы взять меня прямо сейчас и здесь же, на голубом ковре будуара.
— Джулия Лейси, — медленно проговорил он. — Я хочу, чтобы вы знали, что только система присмотра за девушками ограждает вас сейчас от полного бесчестья.
— Вы любите меня бесчестно? — В моем голосе дрожали нотки желания.