Поднявшись на крыльцо, я аккуратно потянул дверь на себя. Она послушно и тихо отворилась. Обернувшись, я подмигнул Москвичеву. Парень серьезно кивнул, показывая, что готов к любому обороту событий. Открыв дверь пошире, я ступил в дом.
Небольшой холл с цветами в вазах и картинами на стенах. На полу несколько неброского цвета ковров. У окна, прямо напротив нас, небольшой диванчик, на котором в напряженной позе застыл мужчина. Спиной к нам.
Передернув плечами, немец поднялся и подошел к окну, подвинув в сторону занавеску. Увлеченно вгляделся во что-то, видимое ему одному. Впрочем, большого секрета тут не было. Хозяин смотрел в окно, выходящее на центральную улицу, и наверняка имел все шансы видеть, что происходило у комендатуры. Неожиданно фигура его застыла. Замедленно, втягивая голову в плечи, мужчина обернулся.
– Спокойно. – Я нарушил молчание первым. – Ты хозяин дома?
Спокойный тон и пистолет в моей руке повлияли на мужчину благотворно. Не вскрикнув и не ударившись в истерику, а лишь мгновенно побелев, немец несколько раз энергично кивнул головой.
– Машина полный бак. Бензин? – Немецким я владел через пень-колоду. Но, судя по всему, мужчина меня понял. Отрицательно покачал головой.
– Говори, – подбодрил я его. Ответы одними лишь жестами меня устраивали мало.
– Половина, – тонким, срывающимся голосом исправился немец. Тут же, прокашлявшись, повторил уже вполне нормальным баритоном: – Половина.
– Ключи где?
– Там, у входа. Берите, – с готовностью отозвался немец. Бледность с его лица так и не сошла.
– Оружие есть у тебя? – влез в разговор Москвичев, чувствующий себя без ствола неуютно.
– Нет, – промедлив с ответом, неуверенно соврал хозяин дома. И тут же, увидев, как решительный боец шагнул к нему, исправился: – Есть. Есть оружие. Охотничье. Прекрасный карабин.
– Веди. – Я махнул пистолетом, поторапливая немца. Тот, опасливо косясь, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Я последовал за ним.
Паркет. Резные фигуры на лестнице. Очень даже неплохо. Двуцветные обои, разделенные бордюрами. Широкая гостиная, уставленная антикварной, на мой взгляд, мебелью. С кресла резко вскочила женщина средних лет.
– Клаус? – испуганно вскрикнула она, прижимая ладони ко рту.
– Все хорошо, дорогая, – поспешил успокоить ее супруг, – это небольшое недоразумение, которое мы сейчас уладим.
Провожаемые изумленным взглядом фрау, мы прошли к одному из шкафов, на который кивнул немец. Москвичев бесцеремонно распахнул его, вынул двустволку и быстро переломил. Оттуда же, из шкафа, вынул два патрона и торопливо забил их в стволы. Поставив оружие, достал патронташ и живо опоясался им. После этого, подхватив в руки двустволку, криво улыбнулся мне.