– Сопротивление бесполезно! – вновь подал голос наш противник. – Поднимите руки и бросьте оружие! Мы гарантируем вам жизнь!
Бросать оружие?! Не для того мы его брали, не для того тащились черт знает куда, чтобы вот так запросто с ним расстаться. Дернув чеку, я разжал пальцы, выпуская предохранительную скобу, и без особого размаха кинул гранату вниз, откуда раздавался крик. Прижался к земле, отполз, стараясь привлечь внимание Дилярова. Лейтенант прекрасно меня понял и тоже отпрянул назад, одновременно роясь в собственных карманах.
Приглушенный хлопок, соединенный с шелестом разлетающихся осколков, срубленных веток и листьев… Диляров, синхронно повторив мои движения, сдернул кольцо и отправил собственную гранату ниже по склону, в густые кусты. Это был единственно возможный ответ на предложение сдаться. К сожалению, подобных аргументов у нас было не так много. Разве что…
Переместившись под прикрытием второго взрыва, я оказался рядом с Диляровым:
– Лейтенант, надо достать баллоны из хранилища. Хотя бы парочку. Нам их подорвать – раз плюнуть: противогазы у нас есть. Иначе – хана.
Лейтенант, остро взглянув на меня своими пронзительно карими глазами, на секунду задумался. Недовольно дернул губой.
Это понятно. Примени мы ОВ, разговор с нами будет короткий и жесткий. О сдаче в подобном случае можно и не думать. Но все же, разве не эту тропу мы выбрали? Лично я не допускал возможности плена. Пока у нас в руках оружие, сдаваться нельзя. Мы должны сделать все возможное, чтобы вылезти из этой передряги и постараться выручить окруженных в Лебедях.
– Взорвем, а дальше что? – нахмурился Диляров.
Иначе как нерешительность, его поведение я трактовать не мог. Растерянность? Командир не имеет права быть растерянным и упускать нити инициативы из своих рук. Не спорю – возможно, он никогда не сталкивался с такой ситуацией и слабо представляет себе ее последствия. Не решается дать команду, исполнение которой поставит нас за грань призрачных этических норм ведения боевых действий.
– А дальше еще взорвем. И еще. Ты за кого боишься, лейтенант, за них или за нас? – зло прошипел я, уставившись на кавказца.
Тот, вспыхнув, пошел красными пятнами.
– Я за себя отбоялся уже, сержант. Нам надо выйти отсюда, чтобы до Лебедей добраться, понимаешь? И в трусости меня не упрекай. Выберемся – мы с тобой об этом еще поговорим.
– Поднимите руки и сдавайтесь. Это последнее предупреждение! – вновь заголосил кто-то снизу.
Диляров кивнул мне в направлении схрона. Отвернулся обидчиво и прокричал в ответ:
– Сюда иди один. Поговорим!