Победить смертью храбрых. Мы не рабы! (Лапшин) - страница 45

Безразлично пожав плечами, я сделал несколько шагов в сторону. Опустился на корточки, поднял за волосы голову пострадавшего и полоснул ножом по горлу. Что скрывать, мне приходилось делать подобное и раньше, да и самому видеть, как это делается. Впервые я наблюдал за тем, как режут горло, просматривая подброшенную видеокассету. Это было через две недели после того, как мы прибыли восстанавливать конституционный порядок.

– Теперь что? – Я поднялся на ноги.

– Теперь ты переоденешься в чистое. Умоешься. И мы пойдем в барак как ни в чем не бывало.

Хмыкнув, я качнул головой. Так не пойдет. Использовать меня втемную дальше непозволительно.

– Ну, хорошо, – вздохнул Ловкач, – считай это сменой власти. Устраивает?

– Теперь главный ты? – уточнил я.

Ловкач ответил кивком.

– Тогда устраивает. – Я принялся расстегивать рубашку.

– То, что я вам скажу сейчас, является нашей позицией. Совместной. И она останется неизменной. Мы не ведем переговоров, а лишь предлагаем вам вариант.

Слушавший меня Свиридов нахмурился. Я явно владел языком получше его, и лейтенант не совсем понимал то, что я говорю. Терехов, отошедший в сторону, оперся о подоконник и смотрел в окно. Лица его я не видел, соответственно, не знал, правильно ли он переводит. Да, собственно, и не важно это было. Свиридов и Терехов наделили меня всеми необходимыми полномочиями для беседы с немцем. Так что я на данный момент был главным в нашем трио.

Книппель важно кивнул и подчеркнуто внимательно взглянул на меня. Судя по всему, его слегка гротескному выражению лица и пижонской позе – закинутые одна на другую ноги, – явно он воспринимал меня не слишком серьезно.

Чувствуя, как загораются уши, я продолжил:

– Суть моей речи проста. Мы предлагаем вам сделку, которая удовлетворит обе договаривающиеся стороны.

Немец снова кивнул. Я же, мучительно переживая краску на лице, понимал, что со стороны мои потуги в дипломатии выглядят, по меньшей мере, смешно. Но перейти на другой, не столь высокопарный стиль или выражаться другими словами я просто не мог. Меня словно бы замкнуло.

– Вчера колонна Штайнера вышла в путь. Перемещение было обусловлено моей персоной. Поскольку именно я знаю, где в округе находятся одни из самых богатых залежей металлов КМА.

Аббревиатуру я, к своему собственному удивлению, произнес на русском. Просто не знал, известен ли термин немцам и в какой транскрипции будет верным его огласовывать. Насладившись чарующими звуками своего голоса, я со значением посмотрел на немца. Мол, в достаточной ли он мере проникся моей важностью и величием.