Моя злость заколебалась, мысли метнулись в прошлое, когда зимой он меня поздравил «с появлением собственной горгульи» и пригласил Биса поесть известняковых пирожных вместе с Требл…
— Требл знает, как прыгать по линиям? — спросила я, и Ал засмеялся тихо и довольно:
— Конечно, знает. Но учить тебя она не будет. — Повернувшись на каблуке, он бросил презрительный взгляд на Пирса: — Ну и вид у тебя! Вылезай из этого круга, я тебя сегодня не убью. Свари мне кофе, пока мы тут с Рэйчел побеседуем.
Пирс с белым лицом дал кругу упасть. Ал увидел, куда я смотрю, и покачал головой в мой адрес.
— А у тебя еще хуже вид, ведьмочка. Надо больше внимания уделять личной гигиене. Недопустимо, чтобы про меня говорили, будто я тебя плохо воспитываю.
— Я была слегка занята, мне немножко было не до моего внешнего вида.
— Отговорки. Внешний вид — это иногда все, что у нас есть. Сделай его своим приоритетом.
Я замерла, когда он нагнулся поднять мой пейнтбольный пистолет, потом шляпу Пирса, но он лишь протянул мне оружие.
— Чую запах блинчиков, — сказал Ал, ловко нахлобучивая шляпу Пирсу на голову. — Этот поганец тебе приготовил завтрак? — Ал нагнулся над плитой. — Путь к паху женщины лежит через ее желудок? — Он похабно осклабился, глядя на Пирса, который сейчас выполаскивал ситечко. — И как, получается? Мне просто хочется знать. Я бы ее тоже пирогом угостил. Или еще чем.
Пирс промолчал. Поджав губы в ниточку, продолжал мыть кофейник. Я не знала, что делать с пистолетом, и заткнула его сзади за пояс.
— Ал, я вчера провела день в Алькатрасе, — сказала я, стараясь, чтобы это прозвучало рассудительно. — Я хочу получить свое имя обратно. У нас договор.
Ал, будто не слыша, повернулся оглядеться, взметнув фалды фрака.
— Где мы? — спросил он, выходя в гостиную и включая там свет. — Цинциннати, — сухо констатировал он, вглядываясь сквозь жалюзи и озирая черные окна, держа руки на бедрах. Он оглядывал улицы внизу так, будто они ему принадлежат. — Воняет поездами и этим чили с шоколадом. О, книги! — вдруг воскликнул он и бросился прямо к ним.
Я толкнула стол наместо, Пирс поднял мой стул, бросил на спинку плащ и жилет и снял шляпу. Он был укрощен, но дымился от злости. На меня он не смотрел — ему было неприятно, что мы привлекли внимание Ала. А я смотрела, как Ал воркует над книгами, как над щенками, и поняла, что он здесь никогда не был. Что немедленно приводило к вопросу: кого же вызывал Ник? Круг на возвышении был сделан не для игры в камешки.
— Это не твой дом, — сказал Ал, вытаскивая очередной том и укладывая на широкую ладонь. — Тобой здесь ничего не пахнет.