Легко ему говорить. У меня стучало сердце, мы с Дженксом смотрели, как дышит Айви, каждый вздох слабее предыдущего. Дымка, окутавшая руки Пирса, приобрела решительно черный отсвет, и меня стала покалывать сила.
— Быстрее! — шептала я, глядя на бессознательную грацию его движущихся рук. Черный он колдун или зеленый в крапинку — плевать, лишь бы Айви спас.
Наконец Пирс выдохнул, сияние его рук погасло, всосавшись в Айви, и он выпрямился, не вставая с пола.
— Все в порядке? — не удержалась я от вопроса, и он кивнул с изнеможенным видом.
— Еще секунда, пока подействует, но — да. Теперь все будет хорошо.
На глаза навернулись слезы, я вдруг вспомнила, что стою коленями на холодном паркете, и каждое из них болит и раздулось, как грейпфрут.
Но Айви будет жить.
— Айви! — Дженкс повис прямо над ее носом, болтая ногой. — Просыпайся!
Айви резко вздохнула, Дженкс подлетел вверх, треща крыльями, я дернулась, протянула к ней руку — и отдернула, когда она ойкнула от прикосновения к плечу.
— Ты же сказал, что все будет хорошо! — воскликнула я в ужасе, а у Пирса сделался озадаченный вид.
— Сломано, — сказала Айви, шипя сквозь зубы. — Руку сломала, когда падала.
— Айви, ты же чуть не погибла! — заявил Дженкс радостно. — А Пирс тебя спас!
Айви глянула на него, нянча больную руку. Лицо ее искажала боль.
— Спасибо, Пирс, — произнесла она потухшим голосом. — Она ушла?
Айви оглядела разбитое стекло, дымящийся диван и обгоревший бильярд.
Слава тебе, Боже, подумала я, пытаясь успокоиться, чтобы Айви не поняла, насколько была близка смерть.
— Убралась, конечно.
Я неуклюже сняла с себя противоболевой амулет и надела ей на шею.
— Ой! — прошипела Айви сквозь стиснутые зубы, посмотрела на сломанную руку и посерела.
— Ага, сломана. — Дженкс парил в воздухе, густо рассыпая пыльцу. — И окно разбито. Она разбила мое окно, Айви!
— Эта женщина не разбивала окна, — сказал Пирс с виноватым видом. — Его разбил я.
— Ты? — воскликнула я, и его глаза ушли в сторону, озирая разгром.
Но стекло выпало внутрь. Как это получилось? Если только он не пустил в ход проклятие…
— Я не нарочно, — сказал он, защищаясь. — Я целился в женщину из ковена. — Отвернувшись от меня, Пирс наклонился ближе к Айви, не боясь, что она — вампир и что глаза у нее чернеют от боли. — Миз Тамвуд! — обратился он к ней. — Я благодарю вас, что вы приняли на себя заклинания, направленные против меня. Я вам весьма обязан.
— Ну, раз ты спас мне жизнь, я бы сказала, что мы квиты, — ответила она мрачно.
Голос звучал слабо, лицо побледнело.
Я села, вывернула колени в более удобное положение, ощущая приятную прохладу от сквозняка между разбитым окном и выломанной дверью и гадая, как же я буду вставать. Боль в коленях усилилась вдвое, потому что амулет был у Айви, но просить его обратно я не собиралась. Как это несправедливо: ковену можно убивать белой магией — и никто ни слова, а я применила черное проклятие, чтобы кого-то спасти — и меня бойкотируют.