— Почему ты хочешь обязательно жениться, ведь мы можем жить счастливо вместе и так. Нас все знают, уважают, приглашают в гости.
— Это пока. Если мы станем жить с тобой, не расписавшись и не пройдя традиционный обряд, то люди станут нас осуждать.
— Странно, а у нас в стране это практически уже узаконенный гражданский брак.
— Но это у вас в стране, а здесь Индия!
Ну конечно же Индия, и все остальные доводы отпадают сами собой. Но Стеша подозревала, что Санжей, красивый, образованный и приличный индус, за которым бегает половина дхарамсальских женщин, хотел жениться на ней не без корысти.
Иностранка — это всегда шанс побывать в другой стране; иностранка — значит, богатая. Иностранцы раньше были завоевателями, господами, элитной частью общества. И иметь иностранку, как простую жену, которая будет для тебя стряпать каждый день чапати, интересная перспектива.
Санжей пытался убедить ее в своей искренности. Но перспектива сидеть с его мамой и во всем подчиняться мужу ее совершенно не устраивала, и Стеша стремилась тихонечко вызволиться из его жизни. Но это с трудом удавалось. Даже когда его насильно женили и она, пожелав ему счастья, рассталась с ним, он продолжал представлять ее друзьям как свою подругу, словно пытаясь навсегда лишить ее возможности жить в дхарамсальском пространстве так, как ей заблагорассудится. Потому что в Индии менять мужчин не принято. Если Стешу представили подругой, так это в странном мозгу индусов преобразовывалось в некую константу, что, даже несмотря на его женитьбу на другой, ничьей больше подругой ей быть не дозволялось. И это было для нее проблемой…
Машина остановилась около обочины в совершенно безлюдном месте. Санжей молча смотрел в окно, потом обернулся и потянулся к Стеше, чтобы обнять. Но она отстранилась. От него пахло чужой женщиной.
— Нет, Санжей, ты женат. Теперь мы можем быть только друзьями. — Девушка решительно открыла дверь и вышла.
Она пошла по дороге быстро и легко, даже не обернувшись назад.
Стешу не оставляли мысли о Джецун.
Она не могла понять, что случилось между Учителем и ей.
Было ли это оттого, что непонимание росло на почве разных культур, либо эта была проблема в ней самой, которая коренилась где-то глубоко внутри. А ведь когда-то Учитель был так близок и ласков с ней, что на какой-то момент она даже стала чувствовать, что Джецун и она — это что-то единое, до глубины души родное. Его светлая улыбка сопровождала ее повсюду. И она знала, что он любит ее, что он думает о ней, что он — это единственная душа, ради которой стоит жить.