Но когда он у нее объявился, то не то что отремонтировать кран, он даже гаечный ключ поднять не смог. Только тогда он понял, что с миром, ранее твердым и осязаемым, нелады пошли.
Он был вне себя от горя, когда наконец-то понял, что умер. Девушке ничего не оставалось делать, она пожалела его и разрешила остаться ночевать на кухне.
Да и Камини была не против. Камини-то здесь изначально была, когда Стеша только приехала в эту квартиру. Они в тот же день и познакомились. Камини пришла к ней во сне и рассказала свою трагическую историю. Она сидела за столом совершенно голая, даже не дрожа от осеннего холода, который в то время был особенно сильным именно ночью. И Стеша отчетливо поняла, что эта женщина давно мертва, что она покончила жизнь самоубийством, но почему-то до сих пор обитает в этом доме.
— Я постараюсь тебе не причинять беспокойства, — сказала она.
— Да нет, ты меня нисколько не беспокоишь, я даже рада твоему приезду, — ответила женщина.
— Хорошо, тогда будем друзьями.
— Да, конечно…
Тут зазвонил будильник.
Камини встрепенулась и поспешно исчезла.
После этого случая они стали часто встречаться в темном коридоре или на кухне, где обитал Потапов, но почти не разговаривали. Не то чтобы не хотели, просто была некая самодостаточность в их молчании, и Стешу это устраивало.
Стивен проснулся от странного сна. Казалось, что он мало был связан с реальностью; единственно, что в нем было реального, — это глаза.
Он помнил эти глаза. Глаза, похожие на спелую черную сливу, красивые и печальные. Они размещались под плавным разлетом бровей на чистом, словно выточенном восточном лице.
Это была дочь хозяина дома, где расквартировали их 3-ю бригаду 3-й пехотной дивизии Форта Кэмпбол. Их было семеро, и они были американцы, считавшиеся врагами, но иракские крестьяне не могли отказать им в гостеприимстве. И, отстав от своей части после военных действий, они остановились в этом иракском поселении, которое даже не имело обозначения на карте, и ждали дальнейших распоряжений от вышестоящих органов, но проходили дни, а распоряжений не было.
Часто, когда девушка выходила за водой, неся на бедре еще пустой кувшин, он как бы невзначай выходил во двор и попадал ей навстречу, а она испуганно вскидывала на него свои огромные сливовые глаза и тут же опять опускала их долу. Но и этого мгновения было для него достаточно, чтобы потом не спать полночи и вспоминать этот миг, который каким-то непонятным трепетом наполнял его сердце.
Была ли это любовь или маленькая влюбленность, он не знал. В колледже он не раз встречался со смазливыми молоденькими американками, играл с ними в теннис, катался на сноуборде, ездил на пикники и до упоения занимался сексом, но он никогда не испытывал этого трепета и этого непонятно откуда взявшегося смущения.