В этот заезд из трехсот сорока человек настоящих больных всего-то, наверное, двое. Их сразу угадаешь — они с палочками ходят: одна тетка, совсем молодая, моложе мамки, и Иннокентий Васильевич, он уже седой, но, как сам говорит, до пенсионного рубежа ему еще далеко. Он с гор на лыжах катался и ногу сломал. Иннокентий Васильевич — дядька добрый, всегда что-нибудь выносит ему с обеда. Но уж очень расспрашивать обо всем любит. И какие отметки сегодня получил, и чем бабушка болеет, и похмелялась ли утром мамка. И еще он любит советы давать. А когда с Федей говорит, называет его братом. Это у него присловье такое, как у бабушки «голубок».
Когда первый раз Федя у него хлеба поклянчил, Иннокентий Васильевич сперва не понял, что Федя побирается, и спросил удивленно:
— Какого хлеба?
— Лучше белого, — чистосердечно сказал Федя и объяснил. — Если у вас после обеда хлеб на столе останется, вынесите, пожалуйста, кусочек.
— Так ты, брат, нищий что ли? — сделал круглые глаза Иннокентий Васильевич.
— Нет, — обиделся Федя. — Я не нищий. Бабушка говорит, что нищие — это которые у церкви стоят и денег просят, а я побирушка. У нас дома есть нечего, вот я и прошу хлебца.
— Неизбежные издержки реформ, — покачал головой Иннокентий Васильевич и потрепал Федю по плечу.
Тогда, в первый раз, вынес он Феде аж пять батонных кусков и большое яблоко. И стал расспрашивать, как его зовут и «как дошел он до жизни такой». Тот разговор Федя хорошо помнит.
Когда Федя сказал, что его зовут Федей, а фамилия у него Ушаков, Иннокентий Васильевич заулыбался во весь рот:
— Так тебя, брат, наверное, в честь адмирала Ушакова назвали?
— Нет, — ответил Федя. — В честь дедушки. — И спросил. — А кто такой адмирал Ушаков?
— Эх, брат, — огорчился Иннокентий Васильевич.
— Ты, оказывается, даже не знаешь, какую славную фамилию носишь. Федор Ушаков — самый великий русский флотоводец, наш морской Суворов. Ни одного сражения не проиграл. Ты, брат, попроси в библиотеке книжку про своего знаменитого однофамильца, нехорошо быть Иваном, не помнящим родства.
— Меня не Иваном, а Федей зовут, — напомнил Федя. — А в библиотеку меня не записали, потому что там надо залог внести десять рублей, а у мамки лишних денег на всякую ерунду нет. Да у нее вообще никаких денег нет, я же вам рассказывал.
— Книги читать, брат, это не ерунда, — наставительно произнес Иннокентий Васильевич. — Книга — источник знаний. А без знаний в наше время пропадешь. Какие жизненные перспективы могут быть у неуча? Разве что пить начнешь, как твои родители.
— Нет, не начну, — тихо сказал Федя. — Я пьяниц не люблю.