Все думали, что похороны будут в понедельник, но родственники покойного подсуетились — за каждый день нахождения тела в морге теперь приходится выкладывать немалую сумму — ив пятницу было объявлено, что в свой последний путь Федор Ильич отправится завтра, панихида в двенадцать часов прямо на кладбище.
На похороны пришло человек двадцать пять. Жена и двое взрослых дочерей — Олег Петрович определил их среди женщин в черном по заплаканным лицам, — восемь человек с работы, почти треть коллектива, остальные, очевидно, родственники и друзья.
Открыл панихиду заместитель генерального директора компании Станислав Евгеньевич, совсем еще парнишка, из тех, про кого говорят, «молодой, да ранний». В столь ответственной роли выступал он впервые, но траурную церемонию провел на должном уровне. Свое прощальное слово Станислав Евгеньевич начал с того, что Федор Ильич пользовался заслуженным уважением у коллег, к своим обязанностям относился добросовестно, и на вверенном ему участке работы все всегда было в полном ажуре. Среди достоинств покойного особо были отмечены пунктуальность и вежливость. Принадлежа к поколению, на которое наложило свой неизгладимый отпечаток время застоя, он, тем не менее, правильно воспринял наступившие перемены и стал горячим поборником рыночной экономики. Таким, как Федор Ильич Тетерятников, с пафосом заключил зам. генерального директора, принадлежит будущее России. (Тут Олег Петрович невольно усмехнулся, потому как будущее с покойниками не очень-то соотносится).
Следом выступил сосед по лестничной площадке крепкий басовитый старичок из вымирающей породы активистов-общественников. Тот сосредоточил внимание на том, что Федор Ильич имел авторитет и среди жильцов дома, где проживал с момента его заселения в 1971 году, потому как, во-первых, был хорошим семьянином и дочек воспитал скромными и послушными, они во дворе никогда не безобразничали, не то, что нынешние ребятишки, которые насмотрелись всякой гадости по телевизору, а во-вторых, он всегда в числе первых выходил на субботники по уборке дворовой территории, и жаль, что эта славная традиции прервалась, и вообще не все было плохо в нашем недалеком прошлом.
Станислав Евгеньевич спросил, не желает ли еще кто выступить. Все молчали, потупив глаза. Олегу Петровичу стало жалко покойника, которого еще два дня назад что-то связывало с этими понуро стоящими у могилы людьми, и вот он умер, и они уже вычеркнули его из своей жизни. Могильщики взялись было за крышку гроба, и тогда Олег Петрович, сам того от себя не ожидая, выступил вперед и попросил слова.