Представила баба Маня эту грустную картину, и слезы полились из глаз.
— Чего это ты разнюнилась?! — строго прикрикнула соседка. — Мысли невеселые в голове не держи! Расскажи-ка лучше, что в мире делается, что там по ящику передавали?
Серафима перед тем, как на работу бежать — подфартило ей, три месяца назад устроилась на кирпичный завод в соседней Ольховке — заскочит к бабе Мане, поставит на тумбочку у изголовья чего пожевать-попить, телевизор обязательно включит, чтоб не скучала, значит, больная. Самой-то теперь не до телевизора. Это раньше на кирпичном заводе работа была, как Андрей Валенок определяет, не бей лежачего — сплошные перекуры с дремотой или пьянкой. Теперь там хозяин — Юрка Свининников, бывший районный комсомольский секретарь. Только не Юрка он уже, а Юрий Михайлович. А еще любит, усмехалась Серафима, чтоб величали его «господин директор». Суровый оказался парень. Как завод откупил, первым делом разогнал всю пьянь, а нанял женщин, да не молодых — у тех гулянки на уме или дети малые, а кто уже к пенсии приближается, той же Серафиме пятьдесят четыре — они и совестливее и безответнее. Прикажет директор — и десять часов отпашут и в выходной придут без всяких отгулов. Кирпичное производство нынче дело прибыльное, заказов хоть отбавляй. Когда в больницу баба Маня ездила, в окошко автобусное глядела и все ахала — там дом строят, да не деревенский, а в два этажа, с башенками, с загогулинами какими-то, а там — еще почище, а на крутом бережку Серебрянки так целый поселок растет. Места здесь красивые, вот и облюбовали их для своего дачного отдыха областные жители, кто побогаче…
— Чего притихла? — легонько потормошила ее за плечо Серафима. — Спрашиваю, какие новости по телевизору? Грозились пенсию повысить, не было еще указа?
— Вроде не объявляли. Да я вполглаза смотрела, вполуха слушала, — виновато ответила баба Маня. — Все больше дремала, а потом, ишь, опозорилась. Помирать мне надо, подружка.
— Ты эти разговоры брось! — по-настоящему рассерчала Серафима. — На тот свет всегда успеем. Я тут по дороге Наташку Молчунью встретила, рассказала ей про твою хворь, она обещалась чай тебе целительный наладить из двенадцати трав. Недельку-другую, говорит, попьешь, и силы вернутся. А еще Андрей Валенок послезавтра в область собирается, так я накажу, чтоб в аптеку зашел и утку тебе купил.
— Какую такую утку? — не поняла баба Маня.
— Посудина специальная для лежачих больных, — объяснила соседка. — С ней тебе сподручнее будет, чем на ведерко-то ходить.
— Ты уж меня перед мужиком совсем опозоришь, — засмущалась баба Маня.