Показался возвращающийся дозор, впереди всех широко шагал старый знакомец Люк. Некогда неотрывно бегавший за мной будто собачонка, а теперь командир одной из групп разведчиков — самостоятельный опытный охотник и великолепный стрелок.
Поприветствовав меня кивком, доложил:
— Похоже, на ночлег сейчас становиться будут.
— Где тебе так долго искали?
— Да они сегодня бешенные. Рыщут повсюду — даже в болота не замерзшие пытаются лезть. Нигде от них не скрыться. К тому же снег этот некстати — как присыплет, так свежий след издали видно. Устали заметать, да и не всегда получается.
— Близко не смогли подобраться?
— Да где там с такими делами. Издали — сквозь деревья кое-что видели.
— Ночлег в корчме устраивают?
— Похоже на то. Место удобное, и галеры уже рядом.
— Первую так и тащат?
— Да. Нос у нее закопчен, но вроде ничего страшного. Хорошее дерево — не занялось всерьез.
— Дозор на северной дороге выставили?
— А как же: около дюжины арбалетчиков. Место удобное — незаметно к ним никак не подберешься. Если попадемся на глаза, успеют отойти, предупредив остальных о нападении. Как их обойти — не знаю.
Я развернулся к епископу:
— Выдвигаемся. Только очень осторожно. У полян разведать опушку — если дозор дальше не выдвинется, встанем там.
— И что делать будем?
— Стоять наготове и ждать.
* * *
Ветер к вечеру утих, и это меня радовало. Ведь и без него холодно. К тому же не люблю, когда меня раскачивает. А будь погода пободрее, так бы и получилось — ведь сижу сейчас на макушке древнего дуба, одного из трех великанов, вымахавших на опушке. Растут в один ряд — скорее всего посажены человеческой рукой. Когда-то, возможно, здесь целая аллея была, или шеренга, но до наших дней дожили лишь эти замшелые счастливчики.
Вид сверху открывался великолепный. Хорошо различались далекие башни Мальрока на западе, поросшие лесами холмы на севере, водная гладь огромных озер на юго-западе и юго-востоке. И верхушку двускатной крыши корчмы тоже можно было разглядеть среди голых деревьев. Демов не видно, но дым там поднимается несколькими столбами — похоже печь растопили, и костры развели.
Темнело, а я все так и торчал на макушке древесного великана — мерз и сгорал от нетерпения. Неужели ничего не получилось?! В печи уже, наверняка, вулканический жар, а снаряды и не думают взрываться. Может я что-то не предусмотрел? Может их нашли и выбросили, чтобы не мешали дрова подкладывать? Да мало ли что там могло произойти! Вот сиди теперь и лязгай зубами — диверсант хренов!
По закону подлости все случилось, когда я зачем-то уставился на небо.