— Какой будет моя доля? — осторожно спросил Отто.
— Об этом договаривайтесь с Туки, — сказал я. — Я финансирую операцию, потому мне причитается половина.
— Вторая половина в моих руках, — заявил Туки, склоняясь вперед. — Ты получишь десять процентов из нее, независимо от того, сколько получится.
— И сколько это может составить? — Отто даже не пытался скрыть разочарование.
— Двадцать пять — тридцать тысяч американских долларов. Вполне достаточно, чтобы добраться до Аргентины с остальными тупоголовыми крайтами, — сказал Туки с добродушной усмешкой. — И с настоящими документами.
Выражение лица Отто стало меняться. Я почти различал, как у него в голове поворачивались колесики, когда он подсчитал мою долю. Его глаза затуманились.
— У меня нет денег на текущие расходы, — сказал он наконец.
— Они тебе и не понадобятся. Мы уезжаем из Парижа. Все готово к отъезду, Туки? — спросил я.
— Все о'кей.
— Тогда пошли, — сказал я и поднялся из-за стола.
Машину вел Туки. Отто сидел рядом с ним. Я же устроился на заднем сиденье и проверял американские «пушки» сорок пятого калибра. Это тяжелое и мощное оружие. Оно внушает уверенность.
С самого утра мы ехали в плотном потоке машин, но когда наконец вырвались на главное шоссе, ведущее на юг, к Лиону, дорога опустела. Здесь можно было расслабиться. Отто сразу уснул, склонив голову к боковому стеклу.
— В южной Франции, в Марселе, я знаю двух неплохих парней, — произнес задумчиво Туки. — Эти ребята могут пригодиться в нашем деле.
— Кто они?
— Два брата. Итальяшки. Старшего депортировали из Штатов. Он занимался рэкетом на скачках в Нью-Йорке. Когда попался, солгал на слушаниях комитета по расследованию, и ему навесили статью за лжесвидетельство — от пяти до десяти лет. Он нажал на своего босса, чтобы тот вытащил его из передряги, а иначе он расколется. Тогда Дядюшка Сэм и выслал его на родину — в Геную — как нежелательный элемент.
— Это интересно, — сказал я.
— Его зовут Джипо Делла Бичи. Может, слышал?
Я и понятия не имел.
— У него есть младший брат — Маркус, лет на пятнадцать моложе, служил в итальянской армии. Типичный фашист, он на самом деле верил в то, что проповедовал толстяк Муссолини. Точь-в-точь как этот краут в Германии, — он кивнул на Отто. — Когда старший братишка вернулся из Штатов, они затеяли рэкет по американскому образцу. Что-то связанное с коллекционерами, точно не знаю. Они убрали конкурента и им пришлось дернуть из страны. С тех пор они подвизаются в Марселе.
— Когда ты познакомился с ними и при каких обстоятельствах?
— Примерно в то же время, когда и с тобой. Как понимаешь, на черном рынке. Они время от времени кое-что забирали у меня, — он обернулся. — Ну как, заинтересовался?