Опять галлюцинация? В людей поверить еще можно, но в то, что здесь кто-нибудь русский может знать…
— Умею, — все же ответил Макс.
Голос хриплый, надсадный — как у старого курильщика.
Радостно заулыбавшись, пацан так же звонко, но уже без страха закричал:
— Он говорит! Ник, он разговаривает! Я же тебе говорил! А ты: «Дикс он, дикс! Если не веришь, то давай, проверь сам. Или слабо?» Нормальный он! Я проверил!
На камень взобрался еще один мальчишка — этот был постарше, чернявый, но в остальном копия первого: тощий, прожаренный солнцем до состояния «грязный негр», с такой же неухоженной шевелюрой. И было что-то еще, неуловимое, делающее его похожим на первого. Доводилось Максу встречать в книгах выражение «просоленный морем». Вот оба они были именно такими — просоленными. Не вызывало сомнения, что море долго въедалось в их тела и души, пока не пропитало до последней косточки.
Недоверчиво косясь на Макса, старший произнес:
— Был бы диксом, тебя, дуралея, порвал бы как Тузик грелку.
— Да ну! Дикс разве будет ботинки снимать и плавать с одеждой на голове?! Диксы такими продуманными не бывают!
Ник, все еще нехорошо косясь, буркнул:
— Привет. Ты кто?
— Привет. Я — Макс.
Происходящее в своей обыденности было столь абсурдно, что чувство удивления полностью парализовало — ответил очень спокойно.
Белобрысый радостно представился:
— Я — Дима, а это — Ник. В смысле Никита. Но его все Ник называют.
— А тебя вообще-то никто Димой не зовет! Тебя Снежок зовут!
— Пусть так! Но я же все равно Дима!
Максу надоело выслушивать этот пустой треп, и он, все же надеясь, что это не бред умирающего, попросил:
— Ребята, у вас попить нет чего-нибудь? Второй день без воды уже.
Мальчишки синхронно переглянулись, затем уставились на него со странным выражением. Старший, первым не выдержав, спросил:
— А ты вообще откуда?
— Вообще-то я хабаровский, но потом в Питер переехали.
— Да нет, ты откуда здесь взялся? — уточнил младший.
— Из Питера и взялся. Светляк там появился, мы с друзьями смотрели на него, а потом раз — и я в море оказался. Вчера это было. С тех пор хожу здесь, ищу воду и людей.
Ну не смешно ли — общаться с галлюцинациями? Макс, несмотря на четкость «картинки», до сих пор не мог поверить, что перед ним и вправду дети, да еще и по-русски разговаривающие. Нет, определенно его мозг спекся окончательно.
— Ну ты и учудил… — выдав непонятное, Ник покачал головой. — Повезло тебе крупно.
— Да еще и Анфисе не попался! — с восторгом выдал Снежок.
— Какой Анфисе?
— Это рыбина, которая тебя чуть за пятку не цапнула. Она вокруг буя постоянно крутится. Прикормленная гадина. Мы ее Анфисой зовем. Не знаю почему, — пояснил Ник. — Она тебя заметила и думала, что ты назад выбраться захочешь, на тот берег. Под уступом тебя караулила. И ошиблась — ты вперед поплыл, через расселину. Да еще быстро так — будто катер. Никогда не видел, чтобы так быстро кто-то плавал. Вот и не успела догнать.