Тихо поскрипывая потертым кожаным летным костюмом, Редден Альт Мер шагал по военному лагерю Федерации, направляясь на летное поле, и все головы поворачивались в его сторону. Чье–то внимание привлекала его спадающая на плечи грива рыжих волос. А чье–то — его походка, пластичная, непринужденная, уверенная; чувствовалось, что этот крупный мужчина и силен, и быстр.
Для многих он был легендой. Семьдесят сбитых врагов и сто девяносто два боевых вылета, и все на одном и том же воздушном корабле, без серьезных повреждений.
Это счастье — летать с Альт Мером, говорили старые солдаты. Там, где летчики в среднем погибали через полгода, Альт Мер умудрялся оставаться в живых уже три года, и к тому же практически без единой царапины. Корабль у него хороший, это точно. Но, чтобы выжить на фронте, этого мало. Нужны умение, храбрость, опыт и целый мешок самого ценного из всех запасов — удачи. У капитана корабля всего этого было хоть отбавляй. Он почти всю свою жизнь провел в воздухе, в семь лет стал юнгой, в пятнадцать — старшим помощником, а в двадцать — капитаном. Когда ветер удачи менялся, говорили старые солдаты, то для Альт Мера он все равно оставался попутным.
Сам скиталец об этом не думал. Плохая примета — думать об удаче на войне. А еще хуже задумываться над тем, почему ты не такой, как все. Быть исключением из правил, может быть, и хорошо, но не стоит задумываться над тем, почему ты все еще жив, когда так много других гибнет. Ясности мысли это не помогает. И не способствует хорошему сну.
Проходя по лагерю, он обменивался шутками и отвечал на приветствия, поддерживая у всех легкое настроение. Он знал, что они о нем думают, и дружески подыгрывал им. Какой от этого вред? А друзья на войне всегда пригодятся.
На этой войне он уже три года и два из них сидит здесь, на Преккендорранском плоскогорье, в то время как сухопутные силы Федерации и Свободнорожденные изо дня в день лупят друг друга так, что от них остается кровавое месиво. Альт Мер — скиталец из лежащего на юго–западном побережье Синего Раздела морского порта Мартовская Дымка, и когда он поступил на службу, то уже был закален в бесчисленных боях. Не будет преувеличением сказать, что он всю жизнь провел на военных судах. Он чуть было не родился в море, но его отец, тоже капитан, успел добраться до порта до того, как у матери начались роды. Но с тех пор, как он поступил в юнги, он проводит жизнь в воздухе. Он не мог объяснить, почему ему нравится так жить. Просто нравится. В полете он чувствовал себя лучше, словно с него снимали невидимые путы и выпускали на волю. Когда он был на земле, он каждый раз думал о небе. Когда он был в небе, он ни о чем другом не думал.