Когда духи умерших ушли, и над горизонтом показалось солнце, друид посмотрел на свое отражение в спокойных теперь водах и увидел свое изможденное лицо, на котором прибавилось морщин. Он показался себе очень глубоким стариком.
День выдался ясным и солнечным, вчерашние облака и дождь отошли на восток, и в воздухе снова пахло жизнью. Обратно друид шел несколько часов — идти быстрее у него не было сил — и по пути обдумывал все, что узнал. Тень Алланона рассказала ему о событиях прошлых, о которых он уже знал, настоящих, о которых он подозревал, и о будущих, которые он не понял. В рассказе были люди и места, знакомые друиду и незнакомые. Были загадки и странные идеи. В голове у Странника было такое месиво, разобрать которое можно, только хорошенько отдохнув и тщательно подумав.
Но общее направление действий было определено.
Когда друид вернулся к месту стоянки, он увидел, что Крылатый Всадник уже ждет его. Предд свернул лагерь, упаковал вещи и сейчас чистил черные перья Обсидиана. Рок первым заметил друида и мотнул головой, предупреждая хозяина. Охотник обернулся и отложил скребницу. Он дал Страннику толстый кусок хлеба с вареньем, кружку холодной воды и снова занялся своей птицей.
Странник сел на траву и начал жадно поедать хлеб. В голове его бурлили образы, так же как бурлил Хейдисхорн, выпуская духи умерших. Над ним возвышался Алланон, заслоняя свет звезд, горели в темноте его глаза, и звучал, словно подземный рокот, его голос, низкий и властный. Странник все еще видел его, ощущал его присутствие. Когда, наконец, начало светать и тень Алланона удалилась, друиду показалось, что наступил конец света: в воздухе заметались духи и наполнили все вокруг своим воем. Воды Хейдисхорна снова взметнулись фонтаном, словно из воды поднимался левиафан, и умерших затянуло из мира живых в их собственный мир. Страннику казалось, будто у него вырывают душу, словно какая–то часть его стремилась уйти вместе с духами. Он решил, что, наверное, какая–то часть его действительно ушла.
Друид прервал свою трапезу и неподвижно смотрел в пространство. Если он слишком много будет думать над требованиями, которые поставила тень Алланона, он начнет сомневаться в себе настолько, что поставит под угрозу собственный рассудок. Он должен помнить о том, что поставлено на карту, — жизни людей, которые на него полагаются, безопасность Четырех Земель и Круг друидов, который может из мечты превратиться в реальность еще при его жизни. Последнее сильнее всего действовало на друида, так как создание Круга оправдает его решение, все еще не дававшее ему покоя, стать тем, кого он так долго ненавидел. Если ему надо быть друидом, то он им будет на собственных условиях, и будет таким, чтобы не пришлось жить со стыдом.