Дмитрий вышел во двор, в ворота медленно вливался поток учеников, он не любил спешку и суету, а день обещал быть суетным. Постояв на пороге библиотеки, еще пять минут парень развернулся и ушел внутрь к недочитанной главе книги 'История Истинных Вампиров' любознательный маг как раз остановился на истории возникновения Некромантии. 'В начале времен, когда только появились люди, а Вампиров называли Стражами и те вызывали уважение и почтительный страх, а не панический ужас и отвращение, боги поставили Вампиров судьями над людьми, так как они уже познали их законы. И наделили боги их силами, а так же двумя символами власти которыми они могли награждать и наказывать. Символом 'благословения' был способностью даровать бессмертие людям, смерть наступала только от оружия, ни болезни не звери не трогали их. Символом 'проклятия' стала способность обращать человека в Suconis (кровопийцу) существо наводящие ужас на все живое. И не было житья таким чудовищам в селениях, их тут же убивали, так как не были они способны прожить без крови, а вкусив ее, не могли остановиться. И были они обречены на верную гибель, солнце жгло кожу неумолимо и убивало их. И охотились все на них как на диких зверей, и не было спасения, так как не один 'проклятый'(иное название Suconis) не мог противостоять Истинному Вампиру ведь они были лишь искажением, уродливой пародией на Создателей. И боялись проклятия Вампира люди пуще огня, но так страшно наказывали только самых отъявленных татей и бунтарей.
Спокойная жизнь длилась тысячелетиями охраняемая неусыпным оком Стражей Закона (так их называли во время молодости мира), но живя среди людей, Вампиры стали постепенно все больше походить на них. Все больше и больше Вампиров стало пользоваться силой и бороться за власть, а людей, не боящихся смерти, они сгибали угрозой проклятия. Но как и в любом народе во все времена нашелся толи храбрый, толи безумный юноша который воспротивился, презрев угрозу 'проклятия'.
Вот история Проклятого (под этим именем этот человек вошел в книги Вампиров): когда к нему в дом вошли двое Вампиров, и смеясь указали на его мать, двух сестер и невесту приказали явиться ночью и ублажать их, парень не выдержал и бросился на них, выхватив нож из-за пояса он стремительно ударил первого прямо в сердце. Вампиры славились тем, что человек не способен уследить за их движением, так быстро они двигаются, но про все это паренек забыл, его разум, окутывала алая пелена гнева. Вампир, даже не сделавший попытки увернуться от ножа, стоял и смеялся, глядя как глупый, безрассудно смелый мальчишка в ужасе таращиться на обломки лезвия рассыпавшегося от невероятно сильного удара на куски. Нож лишь разрезал рубашку не оставив на теле даже царапины, и тогда они наказали смертного за его дерзость – укусили и впрыснули через клыки яд ему в кровь и так пало первое 'проклятие' Вампира на безвинного человека. И решив, что этого не достаточно они приковали его заклинаниями к стене и заставили ублажать их плотские вожделения самыми извращенными способами, у него на глазах угрожая женщинам медленной и мучительной смертью их брата, сына, жениха. И слышен был его крик даже небесам, и смеялись Вампиры над его проклятиями, а по утру оставили дом, превратившегося за ночь в пыточную, бросили истерзанных умирающих женщин подле Проклятого парня. Посмеиваясь 'Стражи Закона' уходили от дома уверенные, что сошедший с ума парень умрет от голода, смотря на разлагающиеся тела своих любимых, не в силах разорвать заклятие которым он был прикован. Не могли они даже предположить, что умирающие женщины найду в себе силы, и одна за другой напоят его своей кровью, отдав всю до последней капли упав мертвыми к его ногам. И вырвался крик из груди Проклятого, неся столько горя, боли и ярости, что могли они затопить океан и стереть горы до оснований, и не выдержали заклинания, рассыпавшись в прах. Развел плечи парень и захохотал, и было в этом хохоте столько злобной радости, что слышавшие его люди и звери бежали прочь, а некоторые падали замертво или были задавлены бегущими. И не скоро вернулись люди в те места, столько зла было в том смехе, что пропитало надолго оно саму землю.