Мамины глаза становятся совсем черными. Она поднимается с плетеного кресла.
- Как тебе не совестно! - говорит она. И хотя папа сразу попросил прощения за свои глупые слова, было уже поздно. Мама молча уходит наверх в спальню. Мадикен знает - теперь мама будет себя жалеть. Только ей не совсем понятно, почему так получилось. Впрочем, Мадикен тоже готова рассердиться на папу за то, что все так печально кончилось.
- Ну зачем ты так сказал? Объясни мне, что это значит?
- Ох, я и сам не знаю! - говорит папа. - Наверно, я тогда подумал, что, если поморили вшей у двух девочек, от этого мало что изменилось. Ведь на свете еще так много недостатков, которые надо исправлять!
- Зря ты так сказал, не надо было, - строго говорит папе Мадикен.
Папа, Мадикен и Лисабет остались на веранде одни, без мамы. Им без мамы очень грустно.
"Ну почему такой хороший день и так печально закончился?" - думает Мадикен.
Альва входит на веранду с горячими биточками.
- Что тут у вас стряслось? - спрашивает она, поглядев на их унылые лица.
- Это я отмочил глупость, - говорит папа.
- Ну и очень глупо сделали! - говорит Альва и уносит биточки.
На кресле осталось лежать мамино вязанье. Папа подцепляет его указательным пальцем и долго разглядывает. Это крошечная шапочка. Ой, какая она малюсенькая! Даже на Лисабет не налезет.
- А для кого мама вяжет такую шапочку? - спрашивает Лисабет.
И тут папа сказал девочкам удивительную вещь:
- Для маленького братика, который должен родиться. А может быть, для сестрички. Уж не знаю, кто у нас будет.
И эту потрясающую новость он сообщил, как будто в ней нет ничего особенного!
- Неужели у нас будет братик?! - кричит Лисабет. - Пойдем скорей скажем маме, она обрадуется и будет опять веселая.
Мадикен фыркает:
- Как ты не понимаешь! Она и так уже знает. Иначе зачем бы она стала вязать такую шапочку?
Теперь уже девочек никакая сила не удержала бы на месте. Они помчались наверх. Сейчас им непременно нужно поговорить с мамой. Мама и впрямь легла в постель и жалеет себя, но разве можно грустить под радостные вопли обеих дочерей!
- Ну конечно же, я тоже рада, уж можете мне поверить, - говорит мама. - Но это случится еще не скоро. Придется вам подождать примерно до Рождества.
Потом мама спускается вместе с Мадикен и Лисабет к папе. Мама перестала на него сердиться. К тому же она давно проголодалась.
- Милая моя благородная дама! Простила ли ты меня? - спрашивает папа.