Однако же спасать Ивон от незнакомцев или маньяков Джерри, к счастью, не пришлось. Его любимая женушка сладко спала на пороге, прижавшись щекой к стене из красно-белых кирпичей.
— Ивон… — Джерри присел на корточки рядом со спящей женой. — Ивон, ну что же ты сидишь на холодном…
Ивон, казалось, его не слышала. Глаза были плотно сомкнуты, немного распухшие губы слегка приоткрыты. Джерри не мог на нее сердиться — напротив, при виде спящей жены в нем проснулось умиление и что-то еще, о чем он не думал ни вчерашним вечером, ни сегодняшним утром.
— Ивон…
Джерри подхватил ее на руки, и она открыла глаза. Взгляд был синим, мутным, сонным, но Джерри разглядел забрезжившую в нем нежность, и у него сжалось сердце. Он отнес свое хрупкое сокровище в дом, уложил на диван и укутал пледом. Ивон замерзла так, что ее худенькие пальчики совсем сморщились, как веточки молодого дерева в весенние заморозки. Джерри опустился перед женой на колени и стал отогревать каждый пальчик своим горячим дыханием и не менее горячими поцелуями. Ивон молча смотрела на его макушку, и этой самой макушкой Джерри чувствовал, что она улыбается. Чтобы застать врасплох эту нежную улыбку; Джерри резко откинул голову и посмотрел на Ивон. Он не ошибся: она действительно улыбалась — нежно, робко и ласково — одним краешком губ. Так умела улыбаться только она, Ивон. И только ее, Ивон, улыбка могла сделать его по-настоящему счастливым.
Этой ночью они занимались любовью прямо в гостиной перед камином, который Джерри растопил специально для Ивон. И вовсе не потому, что она замерзла. Просто в ту ночь им обоим захотелось чего-то особенного, чего-то необычного, пьяняще-яркого, как их странная, немного истеричная любовь…
— Мисс Колхэм, повторите еще раз, как мистер Уэллинг назвал миссис Уэллинг.
— Эмансипированной кретинкой, — невозмутимо произнесла Хелена Колхэм. По всей видимости, за эти три года она успела позабыть о том, что это оскорбление было адресовано не только Ивон. — Именно так он обозвал мою подругу. А перед этим разбил ее любимую кофейную чашку, причем сделал это нарочно. Его злорадство заметила не только я, но и Салли Мелон. Джерри Уэллинг сделал это намеренно, чтобы разозлить Ивон. Ему не хотелось, чтобы Ивон пошла с нами в кафе. Ведь и меня, и мисс Мелон мистер Уэллинг, — Хелена с вызовом произнесла фамилию Джерри и при этом пристально на него посмотрела, — просто на дух не выносит.
— Протестую, ваша честь! — вмешался Каммингтон. — Свидетель говорит о своих личных впечатлениях, а это не имеет отношения к делу.