Казалось, что Индюкова гора совсем близко, а на путешествие ушло не меньше двух часов. Юрий не заметил, как промелькнуло время длинного пути. Рассказы деда целиком его захватили. О встречных деревьях старик рассказывал удивительно интересные истории. Оказывается, самшит появился на земле раньше человека. Древесина его вполне заменяет бронзу, баббит, а шерстяные брюки Юрия окрашены соком самшитовых листьев… На свете все подвержено гниению, а тис — нет, недаром в народе он прозван негной-деревом… С какого-то отвода дед сорвал яйцеобразный нарост, разгрыз крепкими зубами, дал кусочек пожевать внуку. Рот освежился, как от мятной лепешки. Это была благовонная кавовая смола.
В буреломе ущелья ворчал невидимый ручеек. Дед натянул поводья, крючковатым пальцем показал вправо. В развилке черешни удобно расселся медведь. Передней лапой подтянул к себе ветку, другой согнул ее вдвое и, громко чавкая, принялся обирать ягоды.
Юрию очень понравилось у дедушки. Он с удовольствием поехал к нему на следующее лето. Однако в этот раз все было иначе. Дед Сагид ушел на пенсию. На кордоне хозяйничал его родной сын Айтек, дядя Юрия. Поджарый, крючконосый, он то исчезал на несколько дней с кордона, то неделями не выходил из дому. Замкнутый, неразговорчивый, дядя Айтек встречался с племянником лишь за обеденным столом.
Янтарное то утро Юрий видит как сейчас. Омытые дождем, ликовали клены, орешник, дубы, ильмы. Из мезонина по скрипучей лестнице Юрий спустился вниз, открыл дверь на веранду. Широкие деревянные ступеньки вели в огород, окруженный живой изгородью из подпиленной акации. В молодой кукурузе кто-то возился. Он приподнялся, взглянул в огород. И вот что увидел. Медведь, стоя на задних лапах, вырвал куст кукурузы, отнес его в кучу, вернулся за вторым. Потом умостился на эти стебли, оторвал початок, содрал с него рубашку, принялся со свистом высасывать молочные зерна.
Вот тут-то и грянул выстрел. Юра испуганно вскрикнул. У раскрытого окна спальни с двустволкой стоял дядя — Айтек Давлетхан.
— Эге, — сказал он, — окорока сами припожаловали.
В два прыжка мальчик очутился у медведя. Пуля попала немного выше уха, из ранки, пузырясь, вытекала кровь.
Юрий не взглянул на дядю, поднялся в мезонин, схватил рюкзак, скрылся в лесу. Выплакался он уже в вагоне поезда.
Больше на кордоне он не бывал, а когда Айтек Давлетхан приезжал в Приазовск, избегал его, старался пореже встречаться.