— Вы здесь живете?
— Не всегда. У меня в городе есть комната. Сюда прихожу в определенные дни. Если разузнаю что важное, сообщаю Сергею Владимировичу, он передает в штаб фронта.
— Железный он человек! — с восхищением проговорила Ирина. — Живого места не найдешь, как через мясорубку прошел.
Ружа тяжело вздохнула:
— Он под фашистским танком побывал.
Вытирая слезы, Ружа рассказала, как это произошло. Их табор стоял у рощи, на окраине Приазовска. Ружа возвращалась из города к своим. Кругом стреляли. Она спрыгнула в окоп. Там были красноармейцы. Неожиданно совсем близко появились танки с крестами. В них из окопов полетели связки гранат, бутылки с горючим. Вспыхнул один танк, другой… Но танков было много, а наших бойцов осталась горсточка.
Несколько танков, смяв оборону, устремились к городу.
Две машины свернули в сторону табора. Поломали телеги, шатры, подавили людей.
Ружа отлежалась в окопе. Когда скрылись танки, то к месту боя, из ближайших домов, подбежали женщины, дети. Убитых было много, живой — один. Им оказался Сергей Владимирович. Ружа с женщинами втащила его в чей-то дом, добрые люди дали гражданский костюм. А что делать дальше?.. Ружа знала, что фашисты запросто добивают раненых командиров на месте, расстреливают тех, кто прячет их.
Вот тут она вспомнила о санаторном подвале. Помочь ей вызвался подросток лет пятнадцати. Поздно ночью они несли Сергея Владимировича на руках. У развалин санатория она отпустила мальчика, и сама, одна (откуда и силы взялись), перенесла старшего лейтенанта в подвал.
Перед утром Сергей Владимирович спросил: «Где я?» — «В надежном месте», — ответила Ружа. Тогда он сказал, что рядом с цыганским табором размещался их штаб, что там должна быть рация. Умолял разыскать ее, если уцелела, перенести сюда.
На Ружу напало безразличие: убьют не убьют — все равно! Фрицы, заняв город, пьянствовали. На многих улицах их еще не было. И это спасло Ружу. Она нашла и перенесла рацию.
С того дня Ружа лечит и кормит Сергея Владимировича. Натаскала в подвал матрацев, одеял. У мертвых фрицев забрала стерильные пакеты, из брошенных санитарных сумок — различные медикаменты. Из разбитых магазинов запаслась продуктами. Воду берет из разрушенной кухни, где водопровод каким-то чудом оказался неповрежденным. Заботы о раненом отвлекли от собственного горя…
Ружа сидела сгорбившись, как старуха, лишь большие глаза в темноте поблескивали. Иногда горло сдавливали спазмы, и тогда голос ее прерывался.
— Убежище это надежное, кроме меня, о нем никто не знает, — тихо проговорила она. — Теперь еще вы с братом…