Начальник отдела убавил громкость приемника и повернулся к Дворецкому:
— Неужели ты думаешь, что они опять сунутся в больницу?
— У них выбора нет. Если они хотели ее убрать, значит, она на самом деле много знала, и они боялись, что эта информация может попасть к нам. Поэтому постараются довести дело до конца.
— А вероятность, что они слушают радио?
— Это уже другой вопрос… Но, думаю, хоть кто-то из них да услышит. Или дома, Или в машине… Я попросил главного редактора, и это сообщение будут передавать каждые полчаса. Это во-первых. А во-вторых, и у нас выбор небольшой. Для начала попытаемся использовать этот шанс, а дальше будем ждать, кто придет на встречу с Баранчеевой.
— В больнице все предупреждены? Если эти парни хоть немного соображают, то могут просто-напросто позвонить и узнать. И тогда ваш план сразу рухнет…
— Сейчас там находятся Гладышев с Семеновым. Они взяли телефоны с определителем номера — поставят в приемном отделении и реанимации. И сами останутся дежурить до вечера…
— В ночь кто поедет?
— Я и Петренко. Возьмем еще усиление из управления. Человека три, думаю, хватит…
7
В комнате их было трое — два парня и девушка.
— Я тебе еще раз говорю — этого не может быть! — Парень в истертых джинсах и свитере, надетом на голое тело, заерзал на диване. — Ты мне не веришь?
— Верил. До сегодняшней ночи. — Второй был почти на голову выше его и гораздо шире в плечах. Неожиданно жестким голосом он спросил: — Бабу свою пожалел?
— Я…
— Молчи! Думал, я ничего не узнаю?
— Да я…
— Молчи, тебе сказал! А она бы нас не пожалела! Все бы выложила! Чуть бы на нее надавили, пару деньков без ширева подержали, и все бы как миленькая рассказала. Ты этого хочешь?
— Ну чего ты на самом-то деле?!
— Чего? А «скорую» зачем вызывал? Жалко стало? Лучше бы она дома от передозировки окочурилась! И все! И с тебя взятки гладки! Ты и при деньгах, и без обузы!
Парень тяжело вздохнул и начал убежденно говорить:
— Я тебе клянусь, не может этого быть! Я же видел, куда стреляю. Что я, совсем, что ли, без глаз?
— А я что — без ушей? Что я не слышал, как передали, что она жива осталась? И уже завтра — слышишь, завтра! — сможет дать первые показания! Ты этого хочешь? И еще — слушай сюда! — сказали, что она состоит в преступной группировке. Откуда они это могли узнать?
Парень замотал головой.
— Не знаешь? А я знаю! Значит, она уже успела им что-то рассказать! Или кому-то в палате!
— Что она совсем, что ли, дура?!
— Умная бы трепаться не стала!… — Он совершенно спокойным голосом спросил: — Ну и что ты собираешься теперь делать?