А сэр Роберт Дуглас в ту же минуту сорвал с Кокрина охотничий рожок, воскликнув:
— Ты слишком долго охотился за бедами.
— Надеюсь, вы шутите, милорды? — спросил Кокрин, скорее не испуганный, а изумленный столь нелюбезным приемом.
— Скоро ты поймешь, что это за шутки, — ответили ему, — ты и твои приспешники скоро почувствуете, ибо вы использовали благосклонность короля, обратив ее всем во вред, а теперь получите по заслугам.
Кокрин и его телохранители не стали оказывать сопротивление. Часть вельмож отправилась к королевскому шатру, и пока несколько из них занимали короля беседой, остальные набросились на Леонарда Хоммеля, Торфихена и прочих, среди которых оказался и Престон, дворянин, каковых среди любимцев короля Якова было лишь двое. Всех приговорили к мгновенной смерти, как дурных советников и негодных чиновников, навредивших государству. Спастись удалось лишь Джону Рэмси из Балмейна, юноше благородного происхождения; он обхватил короля за пояс, увидев, как напали на других. Рэмси не тронули, приняв во внимание его молодость — а ему едва сровнялось шестнадцать — и благодаря заступничеству Якова.
Воины зашумели, наперебой предлагая веревки от своих палаток и поводья своих коней, чтобы казнить провинившихся министров. Кокрин, будучи человеком не робкого десятка, — впервые он обратил на себя внимание короля, проявив храбрость во время поединка, — не струсил, хотя и повел себя — глупее некуда. Тщеславие его было столь непомерно, что он попросил связать ему руки не пеньковой, а шелковой веревкой, которую предложил взять в его шатре, но это лишь подсказало его врагам способ причинить ему дополнительную боль. Ему было сказано, что он всего-навсего лживый мошенник, а потому должен умереть недостойно, а значит, использовать следует лошадиную привязь или поводья, что куда позорней пеньковой веревки. На поводьях Кокрина и повесили посреди моста через Лодер (ныне уничтоженного) вместе с его приспешниками, которых разместили по обе стороны от него. Завершив расправу, лорды возвратились в Эдинбург, где было решено, что король должен оставаться в замке, хотя присмотр за ним установят не строгий, а обращение останется уважительным.
Тем временем англичане захватили Берик, и это важное место уже никогда не возвращалось к шотландцам, хотя те и не оставили своих притязаний на главный бастион восточного Пограничья. Англичане хотели было воспользоваться преимуществами своего положения, однако шотландская армия продвинулась к Хэддингтону, чтобы сразиться с ними, но, в итоге, стараниями герцога Олбани был заключен мир: герцог понял, что напрасно поддался на уговоры англичан, а мечта заполучить корону несбыточна, и решил пожертвовать собой во имя спокойствия страны.